Форум » Регистрация » Анкеты персонажей » Ответить
Анкеты персонажей
Эсфин: Новая версия анкеты. Напоминаю, тех, кто уже повесил анкеты "старого образца", изменения не касаются. 1. Имя. 2. Возраст (реальный и на вид). 3. Раса. 4. Род деятельности. 5. Внешность. 6. Характер (включает в себя психологический портрет, симпатии и антипатии, предпочтения, достоинства и недостатки). 7. Биография (не менее 5-ти развернутых предложений). 8. Магические способности и другие таланты. 9. Семья и родственники. 10. Друзья и враги. (Пункты 8 и 9 можно пропустить, если они подробно описаны в биографии.) 11. Слабости и уязвимости. 12. Оружие и артефакты. 13. Пробный пост (не менее 5-ти развернутых предложений, на вольную тему). 14. Контакты и время в сети (можно администрации в личку).
Ответов - 49, стр:
1 2 All
Илмар: NPC 1. Имя. Илмар ин Рейде Асантэри. Прозвище "Кот" или"Котик". Правда, последним прозвищем капитана предпочитают называть за глаза. Видать, боятся, что Илмар прознает, что так его назвали за невысокий рост. 2. Возраст (реальный и на вид). На вид - от 17 до 27. Возраст сложно определяем. На самом деле, около 300. 3. Раса. На 1/2 Ледовый, на 1/4 Призрак, на 1/4 Аквэн. 4. Род деятельности. Капитан пиратского корабля "Кошачий глаз". 5. Внешность. Телосложение - худощаво-жилистое, но ближе к худому. Рост 165 см. Вечно-растрепанные тёмно-синие волосы (а на самом деле они бело-серебристые: Илмар их постоянно красит), густые, до плеч, далее - не слишком тонкий хвостик ниже пояса. Слева - длинная прядь с бусинками. Глаза серые, вокруг зрачка - зеленовато-синие. Правый глаз, правда, если приглядываться, цвета более блеклого, чем левый. Видимых шрамов нет. 11. Слабости и уязвимости. Нестабилен психически. Ходят слухи, что капитан "Кошачьего глаза" и вовсе сумасшедший, да ещё и проклят. 12. Оружие и артефакты. Два парных клинка. Магия - в основном, Звука и Разума. На уровне - как Тьен и Соул пошлют. Магия Льда - и подавно, как Силлия пошлёт, магия Воды - если Эвентин будет благосклонен.
Юатарейн: 1. Имя. Юатарейн де Шеррен, он же капитан де Шеррен, он же Юати 2. Возраст (реальный и на вид). На вид - около двадцати пяти; действительно - 198. 3. Раса На половину аквэн, на треть – человек и темный эльф 4. Род деятельности. Капитан пиратской шхуны "Майоли" 5. Внешность. Резкий в движениях, худощавый и жилистый – де Шеррен неуловимо похож на какого-нибудь из юрких небольших хищников. У него темные, почти черные волосы, подстриженные спереди неровно и часто перехваченные платком, чтобы не лезли в глаза, а сзади – собранные в недлинный хвост. Черты лица острые, резкие, сама физиономия загорелая, с двумя заметными шрамами: один пересекает бровь, отчего она кажется вечно чуть приподнятой, второй - светлеет старой полосой на скуле. Острые уши, в правом – одинокая сережка, серебряная чайка. Татуировок в большом количестве не замечено, а та единственная, что есть, на спине, у основания шеи, уже довольно старая и поблёкшая – солнечный круг со все той же чайкой внутри. А вот на плечах, ребрах, предплечьях следов от ран предостаточно – образ жизни, когда каждый день со смертью танцует, берёт своё. Крепышом Юатарейна мягко говоря не назовешь, да и роста он среднего, но небольшие кулаки бьют метко и не редко. Одевается де Шеррен просто, почти небрежно, брезгуя роскошью – рукава простых рубах подкатывает до локтей, таскает тяжелые ремни, с перевязью для абордажного палаша, сапоги биты морской солью, простые, залатанные штаны, а так любимые пиратской братией перстни и вовсе не носит, обходясь серьгой в ухе да парой браслетов на запястьях. 6. Характер Отчаянный сорвиголова. Азартный игрок. Авантюрист, лезущий на рожон. Удачливый пират. Вскормленный морем. И это все про Юатарейна. Родившись в семье мореходов, другой жизни он себе не представляет, и безжалостность, свобода и безрассудство морской стихии для него – выше всего остального. Юати резок и скор на язык, высказывает все, что думает о недругах - оным недругам в лицо. Склонен к лёгкому шутовству, издёвкам, жестами аля снятие с головы несуществующей шляпы и подметание ею пола. Чужд роскоши, но зато практичен - все награбленное золото уходит на оснащение любимой шхуны и команде, а капитан больше своей положенной доли не забирает, зато жадно накладывает лапу на карты, компасы, подзорные трубы и прочие полезные вещи, которые могут пригодиться. Питает слабость к кораблям, морю, свободе, компасам, красивому оружию и запаху кофе. Честно скрывает тайную слабость к сладкому и апельсинам, дабы не порушить образ лихого пирата. Иногда не прочь набить трубку, лениво поваляться на палубе, глазея в небо; имеет дурную привычку сидеть на краю стола или если все же изволит занимать стул или кресло – закидывает ноги на столешницу в силу своих отвратных манер. 7. Биография Оба родителя Юатарейна были из мореходов. Отец, Ильяс Таарэ, был полукровкой от связи человека и темного эльфа; ходил лоцманом на пиратской шхуне. Мать, Леени де Шеррен по прозвищу Голубое Пёрышко, была из Аквэн, и тоже - из пиратской братии, заклинательница ветров. Их свело в месте не то обстоятельства, не то самая обычная попойка в портовом трактире, в котором команды двух кораблей оказались одновременно. Роман был коротким, ярким и буйным, закончившись ссорой на века и оставивший после себя только один маленький тогда еще подарок - сына, которого забрала с собой мать. рождение ребёнка никак не изменило образ жизни Леени, и потому Юатарейна она таскала с собой с корабля на корабль, из порта в порт... и считала это вполне правильным воспитанием. Море впиталось в кровь с детства. Как и соль, ветер, скрип мачт, шелест парусов, моряцкая брань и росчерки течений на картах. Юатарейн не представлял другой жизни, да и не особенно стремился к ней, считая, что море – это та судьба, которая ему нужна. Он начинал юнгой на пиратской бригантине, потом перешел в матросы, и так, раз за разом, пробирался все выше по шаткой корабельной лестнице иерархии. На последнем своём корабле, «Снежной вьюге», де Шеррен ходил сначала помощником капитана… Ходил долго, успев завоевать себе уважением команды и понять, что сам капитан – та еще бесхребетная медуза и редкостная сволочь. В одном из рейдов, когда «Вьюга» вместе со всей командой едва не пошла на корм рыбам, Юатарейн открыто бросил вызов капитану, завязалась драка между двумя пиратами… из которой один выбрался вполне живым, а вот второй действительно пошел на корм тварям морским. «Вьюга» стала «Майоли», а помощник де Шеррен – капитаном де Шерреном. И, надо сказать, весьма неплохим. И даже очень неплохим. 8. Магические способности и другие таланты. Дерется капитан откровенно хорошо, и умеет обращаться как с клинком, так и с собственными руками-ногами. Разбирается в картографии и навигации - и занимается этим, вяжет узлы на диво хорошо, и со штурвалом обращаться умеет (классически-правильный набор капитана, в общем). Умеет ругаться витиевато, играть в карточные игры, немного мухлевать, взбираться на чужие крыши и балконы, быстро бегать, уворачиваться от кинутых в голову тяжелых предметов, орать моряцкие песни и плести сам себе косички (последнее – скрывает, ибо не статусно) Способности к магии у де Шеррена лежат среди Воды и Воздуха, в основном; первое - для того, чтобы лучше прокладывать курс корабля, чувствовать движения течений. Магии Воздухе его учила мать, и Юатерейн - как и с магией Воды, применяет её на море, для лучшего обращения с кораблем, навигацией, прокладкой курса. 9. Семья и родственники. Отец - в неизвестности, да и контактов с ним никогда не было. Мать - опять-таки, Юати с ней не виделся долгие годы. 10. Друзья и враги. Друзей де Шеррен умудрился за годы жизни приобрести не много, в отличии от знакомых, которых у него в каждом порту - пруд-пруди. Зато с врагами... морское братство - народ, не любящий конкурентов, так что найдется куда как больше десятка личностей, желающих всадить Юатерейну нож под рёбра. 11. Слабости и уязвимости. Де Шеррена очень легко поддеть на его азарте, на том, что он чего-то не может - скажи ему такое, и понесется, как милый, хоть на край света, хоть за край. Задеть можно и подколами насчет его моряцких умений: в этом плане Юатарейн честолюбив, как никто другой. Любимая шхуна, "Майоли" - еще одно, из-за чего этот пират может взбеленится. Слегка побаивается высоты - но не высоты мачт или балконов, а скорее высоты гор, самой высоты земли. Недолюбливает, да и, если точнее, откровенно опасается замкнутых пространств. Не любит, когда его выставляют глупцом. 12. Оружие и артефакты. Из оружия Юатарейн предпочитает абордажную саблю, пару ножей, да собственные руки-ноги. И голову. В одну из последних встреч мать подарила де Шеррену небольшую, по сути, безделицу - вырезанное из бирюзы перо, в пол пальца длинной - на удачу. Потом, оказалось - действительно помогало, и в бою, и в договоренности с ветрами и небом. 13. Религия. Юатарейн верит в богов и относится к ним с почтительностью, впрочем, не доводя её до слепого фанатизма. Он знает, что они есть, что они властны над миром, уважает их... Но с теплотой относится только к Эвэнтину - с настоящей, искренней теплотой. Де Шеррен знает, что море ответит, если обращаться к нему от всего сердца. 14. Пробный пост В воздухе пахло солью и холодом; "Майоли" шла на север, и попутный ветер наполнял паруса, и шхуна словно бы дышала полной грудью, рвалась вперед. Опершись локтями о планширь, Юатарейн всмотрелся в туманную полосу горизонта, пытаясь разглядеть там хоть что-то, помимо серой пелены. "Майоли" вышла из порта с неделю назад, и пока плаванье было спокойный - у капитана не было каких-то особых целей. Скорее... это была "вольная охота" на какую-нибудь не удачно подвернувшуюся под курс пиратской шхуны добычу. Но горизонт был чист. Сине-серую поверхность моря взрезал дельфиний плавник, потом еще один, и еще. Мелькнул хвост. Небольшая стая явно гнала рыбий косяк, непонятно как заплывший в открытое море. Де Шеррен проводил дельфинов задумчивым взглядом, улыбнулся своим мыслям. Было ли это хорошим знаком от Эвэнтина или просто случайностью? Как знать. Владыка вод - море - всегда было капризным, даже для тех, кто любил его больше жизни, больше всего на свете. - Капитан! - сверху, из "вороньего гнезда", быстро спускался юнга - мальчишка-аквэн, загорелый, светлоглазый, с выгоревшими на солнце волосами, отливающими синевой. - Там... корабль! Двухмачтовик, кажется, не разглядел точно. Идёт быстро. Теперь улыбка, мелькнувшая на лице Юатарейна, была не задумчивой - отчаянной, шальной и веселой. - Спасибо, Льи. Возвращайся наверх - нужно точно знать, что у нас за сосед. Когда мальчишка ловким зверьком вскарабкался по вантам обратно, пират вновь повернулся к фальшборту, оперся о него, подался вперед и чуть в сторону, перегибаясь через борт - все пытался рассмотреть хотя бы темную точку. Была. Определенно была. - Поднять все паруса! - голос капитана слышали все на палубе. - Догоним, а там - посмотрим, что делать дальше. Команде не надо было приказывать дважды. В поднятые паруса, до этого мирно свёрнутые, ударил ветер, и шхуна понеслась вперед быстрей. Вновь мелькнула где-то впереди дельфинья спина, потом над водой вскинулся изящный силуэт животного, исчез в волнах. Неужели действительно - знак? Юати ухмыльнулся. Даже если и нет, то он не узнает этого раньше, чем вступит на чужую палубу.
Мастер: Юатарейн Приняты. Добро пожаловать на борт, капитан )
Лэриан: 1. Имя. Лэриан ин Триэнн. 2. Возраст (реальный и на вид). Ок. 62, на вид 16-17 лет. 3. Раса. ½ Ледовый, ½ Лесной эльф. 4. Род деятельности. Невольник в подпольном борделе. 5. Внешность. Невысок, но впечатления коротышки не производит, поскольку сложен ладно и изящно, имеет врождённую прямую осанку, словно вытягивающую его немного вверх. Худоват, но костью крепок, пластичен и гибок – как молодое тонкое дерево, гнётся, но не ломается. Со спины разве что по походке его можно отличить от девушки, поскольку ширину плеч и бёдер прикрывает волна длинных прямых волос – неярко-каштановых, как если бы древесную кору подёрнуло дымчатым инеем. Чтобы пряди не падали на лицо, шевелюра обычно собрана в хвост или удерживается заколкой-«крабом», пряча острые кончики ушей и открывая гладкий аристократический лоб. Черты лица мелкие, тонкие: узкий разрез чуть раскосых глаз, маленький прямой нос, небольшие, но чувственные губы с ямочками, чуть вздёрнутый подбородок. Под длинными тёмными ресницами – зрачки пепельно-серого оттенка. Кожа бледноватая, неровный загар – её проклятие: не доглядишь, и бронзовые пятна, как на пегой собаке, появляются на руках, поэтому Лэриан не любит находиться на солнце. Когда-то она словно светилась изнутри в сумерках лунно-холодной белизной, теперь же умеренный макияж всё хуже скрывает появляющуюся от утомления желтизну и тёмные тени под глазами. Тонкие запястья и пальцы выдают человека, никогда не занимавшегося физическим трудом. На теле сейчас всегда можно заметить мелкие шрамы, ссадины и им подобные следы особых утех, но уродовать его слишком крупными отметинами не позволено никому. Соски проколоты металлическими кольцами, достаточно широкими, чтобы можно было продеть в них большой палец, и соединёнными тонкой провисающей цепочкой. На рабочем месте носит длинный, в пол, халат из мягкой и лёгкой ткани бирюзового цвета с крупным белым узором, с высоким плотным воротом, не позволяющим волосам попадать за шиворот. Одежда для выхода в город давно истрепалась, но ни её, ни её владельца практически не видно под серым плащом с глубоким капюшоном, неизменно надвинутым даже в жаркую погоду. Голос, - видимо, материнское наследство, - достаточно мелодичен, у Лэриана неплохо получается петь. 6. Биография. Непонятно, что привлекло совсем юную Лесную эльфийку, едва перебравшуюся с овдовевшей матерью в столицу, в уже взрослом, высокомерном Ледовом, богатом торговце. Но факт остаётся фактом: родители Лэриана были очень разными. Отец – горд, самоуверен, суров, иногда жесток, он не считался с мнением посторонних и всегда получал, что хотел, будь то выгодные сделки, женщины и всевозможные прихоти, иногда экстравагантные, начиная баснословно дорогими украшениями и заканчивая экзотическими артефактами, растениями, животными, в которых он ничего не смыслил. Мать – тихая, скромная, покладистая, не работала и проводила много времени сначала за воспитанием сына, потом за уходом за старой бабушкой, вышиванием, игрой на лютне, пением и выращиванием цветов в саду. Об отце ходили самые разные слухи – кто-то говорил, что он некогда прибыл в Таллас уже богачом, кто-то – что ему невероятно повезло, и те и другие намекали на его тёмное прошлое, да и настоящее. Болтали, что он связался с контрабандистами, перепродавал краденое, пускал в оборот грязные деньги, а за то талласские бандиты не трогали его лавки и нападали на его конкурентов. Как бы там ни было, мать закрывала на все сплетни глаза, покуда жила в роскоши, а отец дарил ей безделушки, осыпал заморскими сладостями, ни в чём не отказывал баловню-сыну. Когда Лэриан был ребёнком, дня не проходило, чтобы отец не возвращался домой с гостинцем. Потом он стеснялся, что у него есть то, чего нет у сверстников. Потом возмущался, что вынужден пользоваться деньгами непонятного происхождения, но его ссоры с отцом огорчали мать, к тому же один Лэриан ничего не мог бы изменить. В школе душой компании он не был, хотя охотно общался как с юношами, так и с девушками, - кому-то не нравилось, что эльф слишком изысканно выглядит, кому-то – что не ввязывается в сомнительные проделки. Но Лэриан не был трусом – просто ему действительно больше нравилось учиться, чем искать приключений на пятую точку. Увлекался то одним, то другим: ему то хотелось наблюдать за редкими существами в далёких странах, то изучать историю Мира, то стать целителем или учителем… В одном была беда, по мнению преподавателей: иногда Лэриан, даже всё выучив, был рассеян и терялся, невовремя затеяв витать в облаках, например – воображая себя героем только что прочитанной книги. Мать же только улыбалась в ответ на подобные замечания, радуясь, что любовь к чтению воспитывает в сыне чуткое и отзывчивое сердце вопреки придиркам отца. В остальном же не было никаких препятствий для поступления по окончании школы в Академию. К подготовке Лэриан приступил со всей ответственностью – в частности, сгорая от предвкушения, кружил вокруг Академии, захаживая в таверны, куда любили выбираться студенты, расспрашивая их о поступлении и профессорах. Но поступить он так и не успел. Рухнуло всё в одночасье. Отцу Лэриана, втёршемуся в доверие к своим покровителям, было поручено не то передать, не то перепродать некую чрезвычайно ценную вещь – должно быть, артефакт. Их расчёт был прост: на человека, у которого проблем с законом ни разу не возникало, никто не подумает. Но и сами они подумать не могли, что торговец окажется не так уж прост. Прихватив из дома всё ценное, что мог унести, он взошёл на корабль и попросту исчез в неизвестном направлении, словно растворился в морях и океанах. Когда стало очевидно, что он не вернётся, в гости к Лэриану и его матери пришли люди, которых они никогда не видели прежде. Всё, что у них оставалось, было ничтожно малым в сравнении с тем, что украл беглый глава семейства, - да и не нужны были этим людям ни деньги, ни сокровища. Больше всего им необходимо было выместить злость – и должникам поставили ультиматум: один из них должен будет всю жизнь отрабатывать (объяснили, где и как), а в случае неповиновения или отказа другой умрёт. Другой же обязывался держать язык за зубами и не покидать город, иначе будет убит находящийся в борделе. Лэриан наотрез отказал своей матери в такой жертве, и она не стала долго настаивать. Он тоже пропал без вести, оставаясь при этом в Талласе. Его мать, не привыкшая к труду, распродала всё, кроме самого необходимого, включая дом, перебралась в скромное жилище и перебивалась случайными заработками, балансируя на грани нищеты. Иногда Лэриан тайно встречается с ней и передаёт кое-какие утаённые гроши, и всё больше ему кажется, что от горя и стыда её рассудок слабеет и она сама уже начинает верить в то, что говорит другим: что её муж и сын вместе отправились в далёкое, долгое путешествие, - а его самого перестаёт воспринимать как сына. Другие же в её рассказы верят не слишком, но только головами качают, приговаривая, что дело тут нечисто. И стоит ли эти нечистые дела описывать? Банда приобрела новую игрушку, чудом пережившую ту череду дней, пока не наскучила им. В коллектив невольников, разными путями попавших в бордель, Лэриан не вписался, держась в стороне от их разговоров, попоек и карточных игр. Так время слилось в бесконечную ленту унижений и одиночества, череду грубых воров, изголодавшихся морских контрабандистов, жирных ростовщиков, и просто тех, кто был готов не только платить, но и молчать. Три года – для кого-то много, для кого-то мало, но Лэриан не считает дни. Он считает «опыт», позволяющий выносить то, чего раньше бы не пережил. 7. Характер. Когда-то он знал цену своей красоте и не считал зазорным ухаживать за ней и подчёркивать её. Но не она была источником честолюбия Лэриана, и тем паче не богатство: он хотел добиться уважаемого положения собственным трудом и никогда не сомневался в успехе. Говорят, чем выше взойдёшь, тем больнее падать… но также говорят, что когда всё потеряно, жаловаться уже не на что. И, возможно, именно отсутствие надежды на то, что его положение изменится, даёт Лэриану силы жить дальше. Он может рассчитывать только на себя самого, и из всей личности с присущими ей желаниями, мечтами и устремлениями оставил своему внешнему проявлению одну только функцию поддержания жизни матери. А где-то в глубине, о которой и самому себе не признаешься, продолжают жить фантазии – то, благодаря чему даже на дне жизни прежде, чем провалиться в сон, который могли прервать в любой момент, наполняешь мысли в полудрёме недостижимым теплом, чистотой и красочностью, словно детскую сказку на ночь. Иногда Лэриану хочется не запоминать то, что происходит, и забыть то, что уже произошло, отключить сознание и жить только в мире своих рукотворных сновидений – но только иногда: останавливает страх перед безумием. И он помнит всё, а когда кажется, что всё уже испытал и ничего нового его мучители уже не смогут придумать, жизнь последовательно доказывает обратное. В равнодушии, с которым Лэриан исполняет свою работу, нет озлобленности ни на себя, ни на других, но нет и тупой апатии, - а о каком-либо удовольствии и говорить не приходится. Просто реакция как будто запаздывает, и уже после, когда никто не видит, его трясёт от ужаса, омерзения и бессилия. Нервы перегорают медленно – но перегорают, и, быть может, когда-нибудь он сдастся. Когда-нибудь, но не сейчас. 8. Магические способности и другие таланты. Магия льда, воздуха и земли на бытовом уровне. 11. Слабости и уязвимости. Любит мать. Любит животных, цветы, музыку, красивые вещи. Не выдерживает сильного психологического давления, тяжело переносит ожидание и неизвестность. Недоверчив, сиречь давно не ждёт от людей ничего хорошего. Болевой порог не завышен и не занижен – боли не боится, но избегает. Залеченные травмы спины и запястий незаметны, неопасны и напоминают о себе только при больших нагрузках и резких движениях. 12. Оружие и артефакты. Не имеется 13. Пробный пост Сон – самое бесценное сокровище здесь, где тишина не наступает никогда. Невпопад ворвавшийся в чуткий сон звук – и тебе уже кажется, что ничто на свете ты не желаешь так же сильно, как выспаться хотя бы раз. В любом месте, в любое время, свернувшись в комок, забившись в угол… Разбуженный оживлённым говором за тонкой стенкой, Лэриан по скупым пятнам бледного зимнего света под окном понял, что пытаться заново заснуть уже поздно. Не разлепляя век, он сначала старался не дышать глубоко, а потом уткнулся носом в сгиб локтя, чтобы не чувствовать намертво въевшиеся в постель чужие запахи, а чувствовать только свой. Если у него вообще осталось хоть что-нибудь своё. Он пытался удержать сны за хвост. Книги были ему не по карману, но иногда, если удавалось ненадолго задержаться в городе, он заходил в книжную лавку, брал с полки какой-нибудь том и открывал страницы наугад, пока продавец не выгонит оборванца. Воровать книги Лэриан никогда не решался, потому что если арестуют – хозяева подумают, что сбежал. Зато прочитанное он мог свободно унести с собой. И потом, в полудрёме, продолжать истории по-своему, не считаясь с авторским замыслом. Чужие, краденые сказки Лэриана всегда заканчивались хорошо, без исключения. Враг протягивал руку врагу, сорвавшемуся с крепостной стены, и они становились друзьями. Лис, преследуемый охотником, запрыгивал на руки эльфийского воина. Девушка, потерявшая возлюбленного, находила амулет, который открывался в её руке… …зелёные вены на откинутой на продавленный бортик кровати тонкой руке казались из-под ресниц очертаниями рек, нанесёнными на выцветшую карту, что висела у него в детской. По этим рекам стремился к морю, подняв ослепительные паруса, корабль без команды. Отец стоял у штурвала, его снежно-белые волосы разметало ветром. Рядом пела мать, - сильным, молодым голосом, - почти не касаясь струн. Корабль шёл пару минут, до следующего резкого звука, - до стука двери, которая никогда не запиралась. Лэриан вздрогнул, подобрал руку и сел. Из коридора пахло «влажной уборкой». Его новый дом ждал гостей.
Эйгель: 1. Имя. Эйгель. 2. Возраст (реальный и на вид). Реальный – 61 год, на вид – 14. 3. Раса. Полукровка. Помесь демона и Ву-Ани. 4. Род деятельности. Путешественник на вольных хлебах. 5. Внешность. На вид, к несчастью, Эйгель унаследовал отцовские черты, и потому принять его за демона проще простого. Смуглый, с густыми черными волосами, и разве что глаза не красные, да обычного среднего роста. Посмотришь так – тощенький и щупленький мальчик, пальцем ткнешь – опрокинется. Благодаря костлявости любая одежда болтается на нем мешком, да еще и выбирает он все время что посвободнее да подлиннее. Выглядит так, как будто постоянно недоедает, хоть и жил в последнее время, не бедствуя. Движения резковатые, неуклюжие, торопливые. Ходит сутулясь. Прям уж симпатичным его назвать нельзя, разве что делая скидку на малый возраст. На лице выделяются большие карие глаза. Моргает часто, взгляд отводит. Несмотря на то, что брови постоянно нахмуренные, вид скорее зашуганный, чем недовольный. Скуластое лицо, нос длинный и тонкий, и без того тонкие губы и вовсе сжаты в ниточку. Улыбка – редкое для него зрелище. С остротой подбородка поспорить могут только локти. На голове обычно носит шапку, однако если ее вздумается сдернуть, под ней можно обнаружить уши. Ну, пушистые звериные уши. Большие. Черные. Мягкие. Чаще всего прижаты к голове, что объясняется привычным эмоциональным состоянием. Кроме ушей примечательны волосы. Что с ними не делай, а все равно торчат, да еще и что-либо предпринимать по этому поводу Эйгель не собирался и не собирается. Длиной они по плечи, слегка вьются, цветом переплюнут любой мрак ночной, а спутанностью победят любой гребень. Если Эйгеля вдруг раздеть, на спине можно увидеть шрамы. Не так уж их и много, но, тем не менее, они есть и им никуда не деться. Покрывают они в основном верх спины и плечи. Знающий человек скажет, что такие следы оставляют сильные удары плетью. Голосок тихий, неуверенный. Уже не тоненько-мальчишеский, еще не мужской. Любит мурлыкать под нос мелодии, фальшивит, конечно, но в целом недурственно. В одежде предпочитает черные, серые или коричневые тона – подсознательное желание не бросаться в глаза. 6. Характер Застрявши в своих четырнадцати годах, в характер поднабрал многих неприятных свойственных данному возрасту проблем. В общем-то, приятный он парень – мягкий, дружелюбный, не поддающийся беспочвенной агрессии и на редкость миролюбивый. В ссоры-драки не полезет, предпочтет в случае чего не разборки, а дипломатические переговоры или и вовсе отступление, а уж самому на кого-то руку поднять или слово плохое молвить – ни в жизни. Однако сия картина в пастельных тонах оборачивается для него лично драным задником. Из мягкости вытекает покорность и людям, и обстоятельствам, полнейшая миролюбивость лишает шанса защитить себя. Единственное, что подпитывает его инстинкт самосохранения, это страх. Не то чтобы Эйгелю была дорога его шкура, но бояться всего и вся это ему не мешает. Эйгель боится людей, Эйгель боится темноты, Эйгель боится высоты, Эйгель боиться замкнутых пространств. Себя он тоже бесконечно боится. Точнее, того разрушения, которое он порою невольно сеет. Со своими страхами он всеми силами пытается бороться, зачастую пересиливая себя и заставляя что-то делать против воли. То есть если надо будет залезть на крышу, Эйгель залезет. С готовым разорваться от ужаса сердцем, но залезет. За свои страхи перед всем ему невероятно стыдно, но об этом он молчит. Как и о многом другом, в принципе. Эйгелю проще молчать себе в тряпочку. И наблюдать. Да, примечает он многое, и многое старается запомнить. Не из злопамятности или подспудного желания потом направить это в какое-то вредоносное русло, принесшее бы ему выгоду – просто любопытный он. От любопытства Эйгель конечно не сдохнет, потому что даже ради любопытства далеко не на все пойдет. Если ему понравится какое-то дело, то упорства для достижения успеха ему не занимать. Скажем, когда в детстве он учился резьбе по дереву, уж сколько он бы ни перевел испорченных досок и поленьев, а кое-каких результатов добился. Так же Эйгель весьма терпелив, и обычно по жизни никуда не спешит. А вот деятельности, вместе с тем, ему не хватает. В жизни ему легче плыть по течению, и, даже если и хочется что-то поменять, он вряд ли предпримет к этому активные шаги. Еще малец у нас как собачка – преданный и верный по гроб. Однако далеко не всем. Впрочем, учитывая ужасающую способность Эйгеля найти тысячу и одну причину кого-то оправдать за его дурные поступки, привязывается он легко. От привязанности до преданности путь достаточно короток – стоить человеку разок-другой оправдать доверие, и готово. Вуаля, поздравляю, за вами будут бродить тенью, стоит только поманить пальцем. Ах да, добавьте к этому еще более разрушительную тягу к самопожертвованию. Точнее, не то чтобы тягу. Просто это происходит без задних мыслей и хотя бы какого-то краткого размышления о последствиях. Причем и особого удовольствия ему это не приносит. Просто есть искреннее чувство долга, которое толкает падать под колеса телеги, которая едет не на него. Возвращаясь к предпочтениям в людях, заметим, что ему подсознательно нравятся люди живенькие и относящиеся к жизни легко. Наверное, рядом с такими как-то компенсируется его пожизненная унылость и вялость. Да, растормошить Эйгеля нелегко, а в такое состояние он загоняет себя намеренно, боясь того, что прорвется его демоническая сущность. Потому что нанесение какого-либо вреда кому-либо он себе никогда простить не может. А случаи-то тем не менее бывают. С магическим даром Эйгелю вот не свезло. И потому, легче сказать, что не он владеет магией, а магия владеет им. И абсолютнейше не слушается. И стоит только его эмоциям сорваться с цепи – положительным ли, отрицательным ли, сей факт не имеет значения, - как магия работает. Причем в русле неожиданном и обычно непредсказуемом. За что Эйгель крайне переживает. Еще Эйгель несносный аккуратист, причем весьма выборочно. Себя можно хоть пару лет не расчесывать и одежку не оправлять, а вот в сумке все должно лежать аккуратными стопочками, в сундучке – книги по алфавиту, а ежели придется где-то надолго задержаться, все место вокруг должно быть отскоблено до блеска и ни пылинки не должно лежать ни на одной поверхности. Процесс уборки безмерно радует смятенную душу Эйгеля, и это его личный ритуал приведения в порядок и мыслей. Второй способ успокоиться, если его что-то беспокоит – музыка. Либо послушать чью-то игру или пение, либо поиграть самому. С колесной лирой Эйгель управляется весьма неплохо, только вот редко играет что-то веселое. 7. Биография Появился на свет Эйгель благодаря далеко не самым приятным обстоятельствам. Как именно свершилось насилие над его матерью, никто уже и не скажет, а она сама не успела бы поведать – к дому будущей воспитательницы сына она пришла перед самыми родами, которые пережить уже не смогла. Ариньес, чистокровная Ву-Ани, пожалела и приютила сначала страдалицу, а потом и ее сына, даже не зная, ни откуда они, ни какая история осталась за спиной покойницы. Впрочем, по внешности родившегося младенца было ясно, какая кровушка досталась ему в наследство. И добрая Ариньес сразу поняла, чем это будет грозить ему в будущем. Вполне вероятно, что она и сама долгое время опасалась приёмыша, однако мальчик рос, показывал себя далеко не с демонической стороны, и вообще был спокойным тихоней. Единственное, чем он пугал приемную мать, были его отношения с магией. Стоило только ему напугаться, сильно обрадоваться, сильно расстроится - а с детьми такое происходит все же частенько, - как жахала магия. Недурственно так, для малого дитяти. Ариньес вскоре поняла, что поделать с этим ничего нельзя, и только смиренно тушила пожары. А еще это понял Эйгель. И с неожиданной для ребенка серьезностью долгое время учился держать себя в руках. Отдадим ему должное – в этом плане сдюжил. Дом Ариньес стоял на отшибе от селений; в лесу на склоне горы. Ну как горы, конечно, до настоящей она не дотягивала, но была грозна резкими склонами и оврагами. Мало кто забирался в такую даль, разве что покойная эйгелева матушка, которой, похоже, и вовсе все равно было, куда идти, так что рос Эйгель в одиночестве. Что сильно сказалось потом на его неумении и нежелании общаться с кем бы то ни было. Закоренелой мечтой Эйгеля с было нормально обучиться магии. О чем он много раз заявлял Ариньес, а она только прикрывала глаза и улыбалась. Потому что ответить приемышу было нечего. Путь в Академию был для него закрыт. И не только по той причине, что она никуда не хотела его отпускать. В общем-то, не считая теперь уже нечасто возникающего из-за магии хаоса, жизнь в лесной избушке была достаточно однообразной. Даже в походы до ближайшего селения за припасами Ариньес его не пускала, и отправлялась в путь одна. И вот однажды так ушла она, и больше не пришла. Дорога по горному склону была трудной, хилый Эйгель это знал, да и страшно было одному куда-то идти, но на четвертый день после того, как Ариньес не вернулась, он все же отправился на поиски. Далеко идти не пришлось – с утеса он заприметил клочок яркого плаща внизу. Спускаясь вниз, он и сам чуть шею не сломал – но слез. Хотя приемной матери помочь уже ничем было нельзя. Природная ловкость Ву-Ани не спасла ее на скользком после дождей склоне. Зато дожди спасли лес, иначе бы не миновать крупному пожару. Сам Эйгель в то утро порядком обжегся, спалив волосы и брови. Впрочем… сами понимаете, все равно ему было. И на обожженные пальцы, и на поредевшие патлы. Пусть и положено было бы похоронить Ариньес, но похоронный обряд Эйгель невольно устроил свой. Кое-как приполз он обратно домой. Запасов еды хватило на пару недель, воды – чуть подольше. Когда все кончилось, идти куда-то он так и не собирался. Только вот не судьба была и остаться. Рвавшийся изнутри огонь продолжал требовать выхода, и один раз, пытаясь просто разжечь камин, Эйгель разжег все. И рядом стоявший стол, и деревянные стены, и… в общем, весь дом. Уцелело лишь то, что было на нем. Кое-какая одежка, сапоги, нож да подаренный тетушкой амулет. Второй раз за свою жизнь пошел он в сторону селения. Но, несмотря на материнские глаза, да волчьи ушки на макушке, даже на день там он не задержался. Откровенная неприязнь ошпарила хуже кипятка, и, выпросив лишь хлеба в дорогу, он побрел лишь бы куда. И добрался он таким образом до Эвеса, да там и остался. И зима пришла, а в снег да буран идти куда-то совсем не приятное дело. Ныкался по переулкам, чердакам да подвалам, словно бродячая кошка, и занимался чем мог. То из дерева что-то вырежет, то кому-то на кухню воды за пару медяков натаскает. Но мало кто хотел с ним связываться, демон, да еще и мальчишка, вообще не разберешь, что от него ждать. Так что в основном приходилось попрошайничать, кутаясь в найденный где-то рваный плащ так, чтобы и лица практически не было видно. Бывало, и доставалось – то кто-то из конкурентов решит в переулке жизни поучить, то и вовсе по полной от желающих на ком-то сорвать плохие эмоции огребет. Один такой случай оставил ему на память исполосанную шрамами спину. А зима сменялось другой зимой, а идти так и было некуда. Потом, обретаясь в какой-то ночлежке с другими бродягами и нищими, Эйгель встретил так прозываемого в местных кругах Крысу. Крыса брал под свою лапку совсем уж нищебродствующих личностей, давал какую-никакую крышу над головой и скудный паек. Только вот все заработанное надо было относить ему. Кто нарушал слово, то потом о том жалел. В логовище Крысы Эйгель сдружился с одним старичком, который научил его играть на колесной лире. В последнюю зиму, которую Эйгель провел в Эвесе, старик скончался, перед смертью отдав инструмент мальчику. Эйгель никогда не думал прятать заработанное. Да и нечего особо было прятать. Спустя некоторое время Крыса понял, что с таким отношением к демонам новый подопечный не принесет ему особой пользы, и подставил его. Дело было обставлено как воровство, хотя до костного мозга честный Эйгель никогда ничего не крал. Волей-неволей, а Эвес пришлось покинуть, кое-как улизнув от стражи якобы с благородной помощью Крысы. Если бы Эйгель потом узнал все подробности ситуации, он бы все равно сказал, что Крыса не был злым и жесткосердным. Просто у него и так было слишком много ртов, которые надо было кормить. В окрестностях Эвеса он задерживаться не стал, опасаясь быть пойманным. И тут, не поверите, Эйгелю впервые повезло. Ему удалось напроситься в небольшой караван. Денег оплатить проезд у него, разумеется, не было, потому расплачивался он работой. Задать корм животным, почистить их, проверить колеса телег, сварить ужин, вечерком поиграть, да песенку спеть… Да и хозяин каравана попался вполне благодушный, и, видимо, пареньку сочувствовал. В общем, настали мирные деньки, за которые Эйгель отъелся, обзавелся кое-какой одежкой пристойного вида, хоть и с чужого плеча и залечил ссадины. А так же стал чуть менее нелюдимым и расслабился. Но когда до Талласа оставалось совсем немного, случилась другая беда. Решив, что он достаточно уже обжился, жена караванщика решила порасспрашивать его о его странной внешности. Эйгель как-то отвертелся, и подобных расспросов больше не было, но парнишка занервничал, и в итоге распрощался с караванщиком, и решил добираться до Талласа самостоятельно, а там подыскать кого-то, кто смог бы восстановить уже давно не действующий амулет. Собственно говоря, на подходе к Талласу его история и обрывается, а что будет дальше – жизнь покажет. 8. Магические способности и другие таланты. Обладает магией Огня. И магией Молний. Только срабатывают они далеко не по его воле. Умеет играть на колесной лире. 9. Семья и родственники. Где-то есть отец. И все. 10. Друзья и враги. (Пункты 8 и 9 можно пропустить, если они подробно описаны в биографии.) 11. Слабости и уязвимости. Болезненность, общая хилость (из-за состояния матери, и последних нескольких лет полуголодного состояния). Магия не всегда слушается, и не всегда может ей защититься. Легко поддается моральному давлению. 12. Оружие и артефакты. Нож. Если его можно назвать оружием. Амулет, подаренный приемной матерью. Не заряжен. 13. Пробный пост (не менее 5-ти развернутых предложений, на вольную тему). Падал пушистый снег, выписывая в воздухе завораживающие фигуры по воле гудящего между крыш ветра. Немного было видно через прорехи в разбитом оконце, но вид все равно радовал сердце. Ветер проникал и через щели на чердак, заползал под дырявый плащ, в который зябко кутался Эйгель. Иногда он отвлекался от картины за окном, и тогда тупой нож снова продолжал скоблить по небольшой деревяшке. На кончиках побелевших от холода пальцев виднелись царапины, оставшиеся от соскользнувшего случайно лезвия. Деревяшка вяло и неохотно принимала очертания то ли собаки, то ли лисицы. Он с тоской раздумывал, что в такую погоду ему не повезло найти только такое пристанище в продающемся доме какого-то разорившегося торговца. Кому-то хорошо, кто-то сейчас в подвале. Может хотя бы слабенький костерок развести. Мальчик вздохнул, выдохнув клуб пара. На улице послышались голоса, и он замер, скукожившись еще больше и настороженно прислушиваясь. Однако то были просто прохожие, которые явно не собирались заходить в дом, так что он слегка расслабился, продолжая прислушиваться краем уха, и нож снова заскоблил по будущей фигурке. 14. Контакты и время в сети (можно администрации в личку). В личку.
Мастер: Лэриан, приняты. Добро пожаловать в очередной раз х) Эйгель, приняты, добро пожаловать )
Литэн Лэйс: Лэриан, Эйгель Не удержался) Обнять и плакать) Эйгеля вообще хоть усыновляй)
Элькар де Лиам: 1. Имя. Элькар де Лиам 2. Возраст. На вид – слегка за тридцать по людским меркам, на самом деле 268 3. Раса. Чистокровный аквэн 4. Род деятельности. Первый помощник (квартермейстер) на пиратском корабле «Кошачий глаз». Раздаёт люлей и добычу по своему усмотрению. Телохранитель капитана во время выхода на сушу. 5. Внешность. Высокий, сухопарый, гибкий, с крепкими мышцами, уверенными движениями и твёрдой походкой. Кожа смуглая, выделяются многочисленные светлые шрамы. Заметная татуировка в виде кошачьего глаза на левой стороне груди. Волосы коротко пострижены, светло-синего, почти голубого цвета, обычно растрёпанные и чуть влажные от морского ветра. На левом виске – тонкая косичка длиной до ключиц, в которую вплетены две синие бусины, обозначающие прожитые столетия. Глаза также светло-синие. В перепонке левого уха пробито два металлических колечка. Лицо скуластое, с упрямым подбородком и жёсткими губами, довольно выразительное, хотя улыбка Элькара обычно пугает тех, кто её видит. Голос звучный, порой резкий. Большую часть времени он пренебрегает иной одеждой, кроме штанов с широким поясом и наручей из плотной кожи, даже ходит по палубе босиком и потому терпеть не может, когда её пачкают. Носит на шее защитный амулет от магии Тьмы, на предплечьях – традиционные свадебные браслеты, неброско украшенные мелким жемчугом. Всегда имеет при себе два длинных, тонких, чуть изогнутых клинка, с которыми виртуозно обращается. Сражается стремительно и безжалостно, проворен и ловок, привык переносить боль. 6. Характер. В нём нет изощрённой жестокости, но ему нравится убивать в бою – хладнокровно, чётко и много. Он обожает абордаж – первым ворваться на палубу чужого корабля, вертясь молнией и покрывая себя чужой кровью, и порой бесстрашен до безрассудства. Ценит порядок, поблажек провинившимся не даёт, но никогда не станет злоупотреблять властью из личных мелочных мотивов, предпочитая разбираться с обидчиками прямо, без обиняков и лицом к лицу. Ни перед кем не заискивает, со всеми держится одинаково запанибрата, говорит, что думает, и презирает льстецов, стукачей и лгунов. Может вести себя нагло и вызывающе с чужаками, и готов подтвердить силой своё право на это, однако не лезет в драку первым. Заслужить его уважение, точнее сказать – интерес, может только тот, кого он считает равным себе, а самомнение у него немаленькое. Его не интересует роскошь, и все его интересы на суше – это интересы корабля по закупке необходимого. У него хватает ума не играть в азартные игры – и тот, кто ему проиграл бы, и особенно тот, кто бы выиграл, оказались бы в незавидном положении, а он дорожит своим местом в команде и не позволяет глупых оплошностей не только другим, но и себе. Выпив, может и станцевать, и спеть что-нибудь не слишком пристойное, при этом и в веселье не теряет бдительности. Трепаться и травить байки не любит, хвалиться своими подвигами – тем более, зато если кого-то слушает – на всякий случай запоминает, что может пригодиться. Хоть и не будучи силён в хитрости, он добивается своего за счёт уверенности, упрямства и внимательности – и многие, должно быть, его боятся и уважают. В интимной жизни не особенно разборчив: нагнёт того, кто подвернётся под руку. В еде неприхотлив, от холода и жары не страдает. 7. Биография. Родился на одном из островов, его отец, Данрис де Лиам, всё время пропадал в дальних плаваниях на торговых и рыбацких судах, а мать, Арья, содержала небольшую таверну вдали от злачных портовых мест, где сама же играла на лютне. Туда любили приходить замужние женщины – послушать грустные песни, заходила и молодёжь – танцевать и заводить знакомства. Элькар с детства помогал по хозяйству – сначала бегал с поручениями, чистил полы, позже охотно взялся за ведение счетов, да и разнимал особо разгорячившихся посетителей. Чем старше он становился, тем сильнее его тянуло в порт, повеселиться с бывалыми моряками, хотя из-за его вспыльчивости это порой заканчивалось плохо. Не раз его звали на корабли, но он не хотел покидать мать и таверну. А однажды отец вернулся до неузнаваемости искалеченным после столкновения с пиратами – вместе с другими выжившими он чудом привёл разграбленное судно. Его тело было изрублено и обожжено, а нрав стал жестоким и подозрительным. Он поднимал руку и на жену, и на сына, и только то, что передвигался он с трудом, помогало им остаться в живых. Не скрываясь, а даже бахвалясь, Данрис спускал деньги на продажных женщин и мужчин, много проигрывал, но в том, что дела всё больше приходили в упадок, винил только свою семью. Он люто ненавидел пиратов и всё чаще, выпив лишнего, проговаривался об этом при посторонних, что приводило к новым стычкам. Не прошло и десятилетия, как от него отвернулись даже те, кто уважал в нём опытного потомственного морехода. Жену Данрис называл шлюхой, запрещал ей петь и танцевать, сына считал никчёмным дармоедом, не приученным к настоящему тяжёлому труду. По мере приближения совершеннолетия Элькар огрызался всё яростней, а отец всё сильнее мечтал сжить его со свету. Порой они сцеплялись не на шутку – и Лиам-младший начинал брать верх. Когда Арья погибла при туманных обстоятельствах – возвращаясь поздним вечером с расположенного прямо на воде рыбного рынка, поскользнулась, упала с мостков и, разбив голову о балку, утонула – Данрис почуял, что сын может задуматься о его причастности, и испугался за свою жизнь. И вскоре он проиграл мальчишку в карты хозяину дрянного контрабандистского судёнышка «Мамаша». Сперва Элькар был даже рад, что всё так разрешилось, но жизнь на корабле для наспех набранных молодых помощников оказалась невыносимой – «морские волки» пьянствовали, срывали злость на зелёных юнцах, едва не морили их голодом, загаживали судно и откровенно издевались, нагружая бессмысленной работой. Молча сносить даже малейшие оскорбления Элькар не собирался и давно был бы трупом, не будь он выносливым и упрямым, способным трудиться за двоих, и к тому же живучим – целителей на «Мамаше» не водилось. Но в один день терпение младшей части команды лопнуло – вспыхнула стихийная кровавая бойня, которую Элькару удалось взять под контроль и успешно захватить судно, неплохо им изученное за долгие годы неблагодарной службы. Элькар вырезал всех опустившихся ублюдков, пощадив лишь немногих, кто мог быть полезен, и был единогласно признан выжившими соратниками новым капитаном. Он переименовал «Мамашу» в «Морскую плясунью» - в память о своей покойной матери, установил железную дисциплину, объявил, что присваивает товар, который судно должно было доставить в Империю, и что отныне корабль становится пиратским. Он сделал это, скорее, назло отцу, по юношеской самонадеянности полагая, что скоро о нём заговорят. При первом же дерзком нападении на корабль имперского купца неожиданность сыграла ему на руку, а схватка опьянила. Команда также была воодушевлена видом золота и чествовала удачливого капитана, однако триумф продлился недолго – у Элькара было слишком мало опыта и слишком много наглости. Капитан переоценил свои силы после нескольких лет удачи. Имперский торговый флот заманил его в ловушку в незнакомой ему бухте и раздавил «Плясунью» как щепку. Пленных мстители не брали, и палубу залило кровью, а вскоре и водой. Тяжелораненого Элькара сочли мёртвым, но ему удалось выбраться из почти затонувшего корабля и доплыть до суши. Посулив ему зарытые на берегах богатства, Элькар нашёл целителя и встал на ноги, после чего исчез, задумавшись о поиске нового места. Для бывшего капитана служить кому-то другому, не говоря уж о сухопутных крысах, было немыслимо, но одно исключение гордость Элькара всё же сделала. Поскитавшись на разных кораблях по островам и материкам, он прознал о том, что легендарный капитан Илмар собирается пополнять абордажную команду, и не раздумывая подался туда, где пристал к берегу "Кошачий глаз". Потрёпанный жизнью молодой аквэн горячо утверждал, что его не пугают никакие опасности и тайны и что он может быть полезен – и его приняли в ряды пушечного мяса. Элькар не верил напропалую во всё то, что рассказывалось о капитане Илмаре, но чувствовал: некая сила, или фортуна, да как ни назови, – в нём есть. И тем сильнее хотелось не только приблизиться к нему, но и превзойти его. Элькар доказал, что он достойный боец, выполняет своё дело на совесть, а к тому же разбирается в хозяйственных делах, отнимающих бесценное время у капитана – и получил пост первого помощника, на коем и пребывает, строго следя за порядком, а затем и право сопровождать капитана на суше. Но он терпеливо ждёт малейшего момента слабости или уязвимости, чтобы бросить Илмару вызов и занять его место, завладеть кораблём и добиться добровольного подчинения команды. При этом Элькар не желает Илмару зла. Он просто его желает. Поэтому Элькар столь ревностно охраняет капитана – если с Котиком что-то случится, всё будет напрасно, и проще самому расстаться с жизнью, чем позволить кому бы то ни было отнять у него единственного будущего противника, победить которого - и предложить ему стать своим помощником - будет честью, а не рутиной. Порой Элькар задумывается, знает ли Илмар о его планах – и если знает, но по-прежнему держит возле себя столь опасную персону, то это только свидетельствует в пользу капитана с точки зрения аквэна. 8. Магические способности и другие таланты. Хорошо владеет магией Погоды, на среднем уровне – магией Воды, но предпочитает магии оружие. Прекрасный фехтовальщик, в рукопашной – с ножом или с голыми руками – также имеет немного равных. Стоит на ногах до последней капли крови и вообще очень живуч. Легко взбирается хоть на самую верхушку мачты и, как все аквэн, плавает как рыба. Немного играет на лютне – насколько мать успела его научить. Её же стараниями – грамотен. 9. Семья и родственники. Судьба отца неизвестна. 10. Друзья и враги. Дружеских чувств не испытывает. Предан капитану и кораблю. Если однажды встретит отца живым – возможно, прикончит. После крушения «Плясуньи» ненавидит всех уроженцев Империи. 11. Слабости и уязвимости. В прошлом нередко подводила чрезмерная самоуверенность; рискует и теперь, но более разумно. Верит в исключительность Илмара и правильность его решений. Как многие аквэн, со страстью поклоняется Эвентину, и верный способ вывести его из себя – усомниться в его Создателе. Пробный пост. Сколько-то десятков лет назад. Элькар не видел, как имперцы поднимали со дна залива по праву принадлежавшую ему добычу. Первый и, быть может, последний собственный корабль, пусть плохонький, сменивший за свою жизнь нескольких владельцев, был ему дороже всего золота и всех, теперь безнадёжно испорченных, имперских пряностей. Кто-то мог бы сравнить это с расставанием с первой любовью - если хоть чьей-нибудь первой любовью могла быть старая ленивая шлюха. И если бы Элькар вообще умел любить - или хотя бы уживаться с чужими интересами, когда они не совпадают с его собственными. Подвернись ему возможность завладеть кораблём и командой получше тех, что он не так давно потерял, - и он без колебаний променял бы прежних соратников на новых. А Ирфаэль, похоже, умел привязываться - иначе чем ещё объяснить то, что целитель спрятал у себя незнакомца, скрывающегося от шастающих неподалёку имперских мореходов, и, не увидев от него ни монетки, собрал буквально по лоскутам, потратив столько средств и столько сил, что сам едва не слёг. Едва ли он верил, что его подопечный нарисует ему на память карту сокровищ - где-нибудь между рецептами заживляющих снадобий. Зато рассказать ему о морских сражениях просил постоянно, хоть и не выглядел воякой - скорее наоборот. Вроде, когда-то его ссадили с корабля после какой-то неприятной истории, быть может, поколотили, но убивать не стали - и с тех пор он жил в порту, не возвращаясь в море. Элькар слушал его откровения вполуха, и сам отмалчивался, тяготясь сушей, вынужденным бездействием и нелепой заботой. И вот, едва дождавшись, пока заживут наиболее опасные раны, он ушёл - таким же нищим, каким пришёл. Грабить сухопутных крыс - ниже достоинства пирата. Ирфаэль видел его слабым - и это было трудно простить. Но Элькар не заботился о прошлом, и даже настоящим не тяготился - уверенность в собственном будущем, затмевающим всё былое, оказалась лучшим лекарством. Мальчишка-аквэн, ещё живший в его памяти, но такой непохожий на него-нынешнего, - давно исчез. И сегодня, словно не замечая корабля, на котором он покидал очередной порт, он без стеснения молился своему Создателю только об одном - о том, чтобы дотянуться до недосягаемой высоты. Достаточной, чтобы оттуда невозможно было разглядеть ни слабостей, ни промахов, ни мучительно умирающей "Плясуньи" с зияющим проломом в борту, ни пропахшей травами хижины лекаря. Ни даже смерти, которую он видел так близко, как не всякий корабел видел ждущую его на далёком берегу возлюбленную.
Гьеригрен Динаи: 1. Имя. Гьеригрéн Динаи́, по прозвищу Хромая Неудача. Имя сокращается до Гьер, однако сам он предпочитает, чтобы его звали по фамилии. 2. Возраст. 35 лет. Выглядит чуть моложе. 3. Раса. Человек. 4. Род деятельности. Штурман и картограф на пиратском корабле «Кошачий глаз». 5. Внешность. Динаи достаточно невысокий (около ста семидесяти шести сантиметров). Щуплый, и весь какой-то угловатый, во все стороны только кости и торчат, совсем немного снабженными узловатыми, жесткими мышцами. Грудь у него впалая, тощая, ребра все можно на глаз пересчитать. Кожа от природы у Гьеригрена достаточно бледная, однако чуть посмуглела во время плаваний от солнца и ветра, хотя по его виду легко заключить, что на корабле он чаще проводит время в каюте, чем на палубе. Пальцы у него тонкие, с выпирающими суставами. Кожа на руках мягкая, почти что без въевшихся застарелых мозолей. Лицо узкое и вытянутое, нос с горбинкой от перелома, с острым длинным кончиком. Над горбинкой весьма удобно устраивается дужка от очков, которые он обыкновенно носит, когда садится за работу – и иногда забывает снимать. Зрение у Гьеригрена оставляет желать лучшего; сказываются долгие ночи, проведенные при тусклой лампе над черчением карт. Сами глаза крупные – унаследовал от матери, как и его сестра, - насыщенно-синего цвета. Губы тонкие, поджатые. Бороду он не отпускает, однако регулярно и тщательно бриться свыше его моральных сил, поэтому подбородок часто подернут щетиной. В левом ухе, в хряще, обычно носит серьгу. На шее, с левой стороны – татуировка в виде кошачьего глаза, очерченного кругом. Волосы у Гьера тонкие, прямые, мышиного цвета. В юности они были скорее русые, но со временем выцвели, к тому же, местами уже активно проблескивают седые пряди. Из-за их легкости, волосы постоянно путаются, поэтому придать им аккуратный вид, кажется, невозможно совершенно. Гьер и не пытается – просто собирает их в хвост, из которого в скором времени все равно выбиваются и лезут в глаза пряди. Хоть Гьер и не выглядит совсем уж на свой возраст, в уголках глаз у него уже собираются морщины, а мешки под глазами не вытравить никаким сном. Голос у него хриплый, не слишком низкий. Говорит он отрывисто, четко и очень скупо, ограничиваясь парой-тройкой слов. Зато в движениях он гораздо менее молчалив, активно и весьма артистично жестикулирует. Хоть Динаи и мало беспокоит, что на нем надето, он тем не менее предпочитает иметь все вещи выстиранными и опрятными. Носить их он может долго, тщательно зашивая и штопая прорехи, если они появляются. 6. Характер. Назвать его приятным человеком всегда можно было с большим трудом. Гьер всегда был человеком в себе, предпочитая не делиться ни с кем своими мыслями и чувствами. По этой причине он и не любит выпивать – чтобы случайно не разнесло и не пришлось потом получать от кого-нибудь за лишние высказанные слова и эмоции. Говорит он мало, больше любит молчать и быть наедине с собой. Впрочем, в мыслях у него полнейший хаос, одно сменяет другое, чтобы уступить место третьему, и, сказав одно слово, про себя Гьер выскажет несколько фраз. Главный жизненный принцип Динаи можно описать как «все умрут, а я останусь». В общем-то, и особой тяги к жизни в нем нет, но парадоксально его инстинкт самосохранения каждый раз берет над ним верх. Ему может нравиться находиться в каком-либо обществе, но ради собственной выгоды он бросит окружающих, если его заставит сложившаяся ситуация или личные желания. Гьер не душа компании, да и вообще слишком замкнут, чтобы лезть общаться, но иногда, заскучав, подбирается ближе к остальным людям. Он жесток не из любви к жестокости, а из эгоизма и, что уж таить, банально разучившись считать чужие жизни важными. Гьер не имеет представления о том, что такое «честный поединок». Он может перерезать глотку из-за угла, или всадить нож в спящего, или в спину товарищу. Единственное, на что для него распространяется понятие «честь» - так это его работа. Ни за какую взятку и ни за каким предлогом Гьер нарочно не заведет корабль по ложному курсу. И, так же, единственное, что способно его вывести из себя и действительно оскорбить, это чьи-то сомнения в его способностях в навигации. Он всегда служил своему делу, но фактически – ни одному кораблю или капитану. Ему все равно, на каком судне и с кем ходить, а мирные суда он выбирал лишь не желая связываться с законом, или тратить время на сражения. В общем-то, Гьер не трус, но от лишних драк уходит только руководствуясь повышенным чувством ненужного риска. Миру еще нужна его персона, так и незачем собой бездумно разбрасываться. Да, с самомнением у всей династии Динаи было все в порядке, и Гьер не исключение. Он не считает себя самым важным и прекрасным на всю округу, но у него просто уверенность во всех своих действиях и решениях, базирующаяся на том, что априори Гьеригрен не может быть неправ, потому что он же Гьеригрен. Однако собой он наслаждается в одиночестве, не лезет к остальным людям в попытках посверкать собой. Ему больше льстит, когда его замечают за его умения старшие члены команды, и держатся за него благодаря этому. Он редко привязывается к людям, но может привязаться с кораблю. К животным относится равнодушно. Несмотря на все вышесказанное, он не самый угрюмый тип. Ему хорошо знакомо что такое веселье и товарищество, и на всех своих кораблях Динаи вполне удачно заводил себе друзей – правда, отсутствие преданности дружбе делало их отношения достаточно короткими. Он не обделен чувством юмора – хотя порой и излишне черного. Гьеригрен на редкость аккуратный, все карты хранит в промасленных футлярах и раскладывает их по одному ему понятному порядку, все письменные принадлежности тоже раскладывает по пеналу, и одежду складывает с геометрической ровностью. Порядок его каюты нарушают только книги, впиханные куда попало и как попало. Так же Гьер скрупулёзно ведет личный дневник, записывая в него данные о местности и погоде, а так же своим шифром – все события, произошедшие вокруг него за день. Фактически, со своими заметками Гьер может восстановить в памяти любой день своей жизни, хотя, все же, не любой – во время ненастий с его кораблями, некоторые дневники все же терялись. Динаи редкостный расист. Дело не в каких-либо убеждениях, а в обычной зависти к долгой жизни и красоте остальных рас, ибо Гьер маниакально одержим страхом перед старостью – но не смертью. Пожалуй, большей паранойи в его жизни нет, однако и ее одной хватает, чтобы по ночам Динаи ворочался от страха, запутывая себя все больше и больше в ходящих кругами мыслях по этому поводу. Ко всему этому, в его воображении существует Она – абстрактная женщина, идеал, Идея с большой буквы. В картине мира Динаи Она одновременно и не существует, и существует только для него, и при этом ему не принадлежит и не подвластна. Она всегда рядом, но достичь ее нельзя. О Ней он никому не рассказывает. 7. Биография. «Вы хотите узнать о моей жизни? Хм. Ну, что же. Моя жизнь уже записана во многих книгах – мною же собственноручно, - но половину из них добыть не представляется возможным. Мне придется написать заново… В любом случае, скрывать мне нечего. Я родился в Гриоле тридцать пять лет назад – практически тридцать шесть. Имя моей матери было Эллатиам, а отца – Ньеригрен. А деда звали Кьеригрен. Люди, нанимавшие их, обычно называли их Динаи-Старший и Динаи-Самый-Старший, чтобы не путаться. Моя мать хотела дать мне имя Ваетринн, но отец запретил. «Это имя служило целой династии, - кричал он на нее. – Это имя заслужило себе почет, и это имя на слуху у людей. Наш сын будет носить его с гордостью». Род Динаи прославился своими навигаторами и картографами, и это правда, нисколько не преувеличенная. Я рос в окружении книг и карт. Первое, что рисуют в детстве дети – это их родители, или животные, или домик. Первым, что я нарисовал, была карта окрестных улиц. Я криво начертил ее на обороте другой карты, и от отца мне тогда крепко влетело. А потом он обнял меня – и заплакал. А через два года начал меня учить. Мне тогда было четыре. Динаи-Самый-Старший уже мало существовал в этом мире, когда я был маленьким. Он порой не узнавал родных, забывал самые очевидные вещи, и иногда по вечерам, сидя в кресле, начинал бредить о каких-то далеких землях. Мать сказала, что он доплывал до тех краев, где властвует своя магия, где все не так, как должно быть, и там он и сошел с ума. Мне было любопытно, и я стал расспрашивать его. Ничего внятного дед так и не сказал, но показал несколько набросков карт. Их я стащил и перерисовал себе, а так же украл и его путевые заметки. Признаться, из них я не узнал больше – похоже, писал он их уже лишенным ума. Моя сестра была на два года младше меня. Я хорошо помню ее шестилетней, с ее круглыми глазами, следящими за мной, когда я ступил на корабль, отчаливающий от Гриола, вместе с отцом. Это были славные дни, более чем славные. Моря были спокойны – мой отец ловко управлялся с погодой, как и дед. Я же пошел в мать, о чем сожалею и сейчас. Отцу тогда предоставили отдельную каюту, и она мало отличалась от его кабинета, заваленная книгами и аккуратно скатанными в рулоны картами. Он нарисовал их сотни – и продолжал рисовать, с каждым разом совершенствуя очертания побережий, намечая на них морские течения, зоны сильных штормов и штилей. Отец научил меня не бояться моря. В детстве я думал, что мне не страшно, потому что всегда рядом он, уверенный в курсе, который выбрал, и в погоде, которую держал в ежовых рукавицах. Потом я понял, что он просто привил мне эту уверенность. Штурман должен верить в себя и себе. Штурмана, который в себе сомневается, необходимо сразу же скинуть в море с камнем на шее. Так говорят в семье Динаи. Отец ни разу не доверил мне самому проложить курс на тех трех кораблях, на которых мы работали. В четырнадцать лет меня это очень уязвляло, хотя маршруты, которые я выбирал, и впрямь были несовершенны. Каждый раз, когда я допускал ошибку, хоть и мелочную, отец давал мне тумака, а делал он это весьма крепко. В общем, можно сказать, что все необходимые знания в голову он мне вбил, это точно. Когда мне исполнилось семнадцать, отец ссадил меня с корабля в Гриоле. Я кричал на него и, признаться, хотел тогда засадить ему кулаком в челюсть. Пожалуй, в тот момент я был жалок, обиженный и расстроенный, готовый броситься в слезы. «Иди и найди себе корабль, на который тебя согласятся взять, - насмешливо ответил мне тогда Динаи-Старший. – Если ты хорош, то я тебе больше и не нужен. Если ты не справишься… тогда зря я тебя учил». Я снова ступил под отчий кров, к превеликой радости матери. Будучи все еще злым на отца, я заставлял себя не думать о море, и сосредоточился на картах, перерисовывая свои дорожные наброски. Сестренка, Ниррани, смотрела на меня как на чужого. Я и был чужим – повзрослевшим, не похожим на мать, лицо которой было ей привычнее и родней, чем лицо отца, - обветренным и жилистым юношей, который вернулся из-за моря. Она тоже была для меня чужой. В свои пятнадцать лет она была прекрасным цветком, с нежной кожей, тонкими запястьями, длинными густыми волосами, собранными в толстую косу. Ее глаза были все такими же огромными, как в детстве. И синими, как море и как небо. Мы общались, как незнакомцы. Она робко интересовалась моей работой, и я с удовольствием разворачивал перед ней исчерченные листы, объяснял, как обращаться с секстантом, давал ей посмотреть в старую подзорную трубу. Постепенно мы сдружились – но родственниками друг друга считать так и не научились. Как она была прекрасна, моя Ниррани… Я был подл и лицемерен, как и любой влюбленный. Я помню этот отдаленный пляж, куда позвал ее – как обычно, взяв с собой эту подзорную трубу, в которую она так любила рассматривать небо. Помню, как легко сжимали ее тонкие пальцы ее полированный медный бок, когда я накрыл их своими. Помню ее взгляд – испуганный, но такой же горящий, как и мой. Линию ее ключиц под своими губами. Помню, как путался в завязках платья. Помню ее гулко бьющееся сердце, ее… После того, как мы закончили, мы долго сидели на песке, прижавшись друг к друг и дрожа от страха. Мы не знали, как нам вернуться домой. Разумом я осознавал, какое преступление мы совершили, но мое сердце говорило иначе, говорило, что так и надо, что ничто не должно встать перед Любовью, если уж она настолько горяча. Ниррани боялась больше. Она судорожно шептала мне в ухо, что мать наверняка поймет, наверняка заметит, прочитает все в тысяче мимолетных жестов, движений и взглядов, в тоне голоса, в фразах, увидит в наших глазах. Она заразила меня этим страхом, этой паникой. Не помню, как мы объяснили наше долгое отсутствие. Но на следующий день я пошел в порт, а через месяц я отчалил. Динаи-Младший появился. Не только это происходило за тот год моей жизни, и не только кровосмесительная страсть кружила мне голову. Я был молод, и я не боялся смерти. Но я смотрел на то, как морщины покрывают лица отца и матери, как почти что гниет заживо кожа деда, как он ковыляет к креслу у камина, - и мне становилось дурно. Страх перед старостью владел мной всегда, старость была отвратительна до рвотных позывов. В то время в подворотнях и захудалых кабаках Гриола завелась компания, называющая себя Хранителями Правды. Они утверждали, что бог наш, Ориан, был единственным Создателем всего сущего, и что верным последователям своим, придерживающимся Правды, он сулит вечную жизнь и сделает их высшими созданиями. Сейчас я понимаю, насколько я был доверчив всему и глуп, но тогда Хранители Правды зажгли во мне веру и надежду. Я примкнул к ним, ко всем их окутанным таинственностью сборищам, с открытым ртом слушал все их проповеди… и, отплывая от Гриола на «Серой чайке», продолжал ждать. Продолжал надеяться, что мою веру и убежденность заметят. Я хранил верность уставу этого ордена и никому не распространялся о его существовании. Я возносил по ночам молитвы. Я был молод и наивен. Я слишком не хотел узнать, что такое старость, лично. По этой же причине я выбрал корабль, экипаж которого преимущественно состоял из людей – и продолжал придерживаться этого на протяжении многих лет. Я не мог спокойно смотреть на лица других. Их присутствие рядом наполняло меня завистью и злостью. Сейчас я стал спокойнее… но тени этих чувств еще гложут мое сердце. Расставание с Ниррани далось мне тяжело. Ее чудный образ продолжал преследовать меня во снах, растравливая помыслы любовью, а тело – вожделением. На «Чайке» плыли две женщины – и с одной из них я на время сошелся, однако же, после пары личных встреч, я почувствовал к ней отвращение, настолько далека она была от моей Ниррани. Все они были такими же, те, кого я пытался сжимать в объятиях и после. На «Чайке» я проходил около двух лет, заработав уважение и признательность капитана. Не сказать, что мне было сложно – «Чайка» ходила недалеко и старалась держаться близ берегов, моей заботой было только уберегать ее от того, чтобы она не встала на мель. Я подвел ее один раз, мой временный дом, «Чайку». В тот день штормило – не удержавшись, я разбил себе голову, и судовым лекарем был уложен на койку с настоянием с нее не вставать. Вечером корабль налетел на подводные скалы, и «Чайке» пробило дно. До берега было не так далеко, и все добрались на шлюпах – но корабль погиб. Мы добрались до рыбацкой деревушки, а оттуда я поехал до ближайшего порта. Там я провел некоторое время, пока меня не взяли на «Зеленую ракушку». На ней я проходил около полугода. «Ракушка» уже не жалась к берегам, и я смог, наконец-то, вволю насладиться своими умениями. Проведя корабль через несколько подлых течений, я остался собой доволен - и жалел, что рядом не было отца, чтобы тот мог увидеть мой триумф. «Ракушку» я покинул после того, как ее капитан погиб от какой-то болезни. Команда разбрелась по тавернам, и я тоже не счел нужным дожидаться, пока торговец, владелец судна, выберет себе нового капитана. Я напросился на «Морскую лошадь», корабль намного крупнее, чем «Чайка» или «Ракушка». На «Морской лошади» через год случилась пьяная драка, захлестнувшая половину команды. Я решил не оставаться на этом корабле. Единственное, за что я был признателен плаванию на «Лошади», были навыки драки на ножах. Этому учил меня один из матросов, в свободные вечера. Если бы не он, я, кажется, не был бы сейчас жив. Следующей была «Стремительная волна», и плавание на ней было одним из самых тяжелых в моей жизни. Я проложил курс, но капитану он показался слишком долгим, и он решил плыть напрямик, не слушая моих советов и слов – и направил «Волну» прямо в полосу штилей, уверенный, что в это время года там дуют ветра, и мы без труда их пересечем. На «Волне» был огненный маг, помогавший нам выпаривать пресную воду, но с голодом сделать было нечего. Когда кончились припасы, мы сожрали крыс – последние из них были уже дохлыми, когда мы их нашли. По запаху разложения, признаться. Иногда нам удавалось поймать пару рыбин – но их было слишком мало. Владея магией Воздуха, я как мог старался наполнить ветром паруса – но моих сил явно было недостаточно. Я был уверен, что умру там. Я хотел перед смертью думать о Ниррани, но не мог. Ниррани не показалась мне женщиной достойной того, чтобы посвящать ей свои мысли в последние мгновения жизни. К тому же, с порядочным запозданием, но я начал чувствовать стыд за то, что мы совершили. Тогда я представил себе Ее в первый раз. Спасла нас чистая неожиданность – один из матросов, не желая умирать голодной смертью, бросился вниз с мачты. Я первым предложил его съесть, и, к моему удивлению, нашлось много противников этой идеи. Но я все равно их уговорил. Когда эта случайная провизия кончилась, я ночью прирезал вахтенного. Виновного искать не стали – а мертвец тоже пошел в употребление. Я не знаю, кто убил третьего, но четвертого прирезал тоже я. Потом, наконец, появился ветер. Я слышал, что капитан, достигнув берега, через несколько дней велел отвести «Волну» подальше от гавани и сжечь. Я тогда уже искал корабль, на котором был бы маг Воздуха, у которого я смог бы учиться. У капитана «Волны» не было достаточно денег, чтобы расплатиться с остатками команды. Мне он отдал небольшой мешочек листьев сиэллио. Он сказал, что его можно продать за порядочную сумму, но мне он стал необходим, чтобы избавляться от постоянных кошмаров, преследующих меня после «Волны». Я старался использовать как можно меньше – не потому, что я боялся привыкнуть к этой гадости, а потому, что я не хотел, чтобы она быстро закончилась. Я сомневался, что добуду ее еще. Полгода я пробыл на «Поющей», а потом перешел на борт «Вихря», где я наконец обрел своего наставника. Ему было под сорок, и он тоже был человеком, что особенно меня радовало. С ним легко было найти общий язык – а вскоре я и вовсе разделил его привязанность к стихии Воздуха. Второе воспоминание, которое навсегда останется в моей душе – то, как я в первый раз смог взлететь. Я перевернулся в воздухе, упал и проехался лицом по палубе, но этот миг, когда твои ноги отрываются от земли, ощущение легкости и практически распахнувшихся за спиной крыльев… Я все равно продолжаю считать, что повелевая погодой, я мог бы достичь в своей жизни и работе большего, но и эта стихия прекрасна. В эти полтора года, проведенные на «Вихре», я продолжал думать о Ней. Чем дальше, тем меньше она напоминала Ниррани, пока не стала образом, тенью, легкой, как послушный мне ветер. Будучи бесконечно далекой, она в то же время оставалась и совершенно близкой. Она постоянно была рядом со мной – и не существовала. Пожалуй, то, что она не существовала, было самой важной ее чертой. Я представлял ее дикой, как море, но она была воздухом, разлитым вокруг меня, невидимым взору. В то время я окончательно отрекся от мыслей Хранителей Правды. Я создал себе свое Божество и свою Идею, и некоторое время она была для меня важнее, чем что-либо еще на свете. Кроме вечной молодости, конечно. Я был настолько опьянен Ею, что проболтался о ее существовании своему товарищу, но встретил от него лишь насмешки и издевки. Я надеялся, что он просто заткнет свою пасть, но он все не мог угомониться, особенно когда прикладывался к сиэллио. К слову, этого дурмана у него был целый мешок – в то время как мои запасы подходили к концу. Откуда он взял этот запас, я не знал, а он не говорил, только делился иногда, но очень скупо. Мне нужно было явно больше. Порой, после того, как я выбрался с «Волны», я задумывался, насколько сложно мне будет убить кого-то еще раз. Оказалось – проще пареной репы, уж простите мне такой речевой оборот. Он даже всхрипнуть не успел. Лодку я заготовил заранее, понимая, что моя месть не сойдет мне с рук. Я был уверен, что спокойно доберусь до крупного острова, который был отмечен на одной из моих карт, но погода не оправдала моих ожиданий. Не знаю, сколько времени я провел в лодке, швыряемой волнами, и куда меня унесло. Помню только, что когда прояснилось, я увидел очертания острова – и из последних сил погреб к нему. Мне хватило дня, чтобы обойти его с края на край, и я не встретил ни единого человека. Я взлетел – чтобы обнаружить, что на горизонте не видно другой земли. Я не хочу рассказывать, как я выживал этот год. Нет, ногу я потерял не там – мне хватало разума, чтобы понять, что не будучи способным двигаться, мне не выжить. Скажу только, что есть рыбу сырой я приучился именно тогда. Только Она не дала мне тогда сойти с ума, моя верная спутница. И еще сиэллио. Мимо несколько раз проходили корабли, но они не замечали меня. Когда я наконец-то смог докричаться до одного из них, я был уже едва живой. Они выходили меня, расспросили, кто я и откуда. Я рассказал им почти что правду – но лишь обставил все так, будто меня хотели подставить. Они купились. Первое время я просто чувствовал себя дикарем и забивался в угол каюты лекаря, где временно жил. Впрочем, надолго это не затянулось. Отрабатывая долг за спасение своей шкуры, я остался с ними, на корабле «Золотая лань». Красивая каравелла, она была самым любимым моим кораблем. С ее командой я тоже достаточно легко сошелся – они даже не обращали внимание на то, что я практически всегда молчал. Вместе с «Ланью» я провел три года. Самые счастливые три года моей жизни. Меня несло по волнам прекрасное судно, я грелся в дружелюбных перебранках команды, со мной была Она. Возможно, мои ощущения были настолько остры из-за того, что я успел отвыкнуть от всего этого на этом проклятом острове. Впрочем, было и то, что несколько омрачало мой дух. По портам ходили слухи про меня – как про человека, которого преследуют несчастья, и что любое судно обречено, как только я появляюсь на его борту. Я был счастлив лишь тому, что ни единый слух не отвергал ни моих умений, ни моих знаний. «Золотая лань», конечно же, тоже была в курсе этих разговорчиков. Однако они не выгнали меня. Возможно, им все же стоило это сделать. Моя неудача принесла на их корабль чуму – и я не знаю, каким чудом я оказался в числе нескольких выживших. Оказалось, что дурная слава тоже идет мне на пользу. После «Лани» меня охотно взяли еще на четыре корабля – в течении трех лет. Первый из них попал в шторм и был потрепан до такого состояния, при котором плавать уже не возможно. На втором команда подняла бунт, и захватила судно, решив пиратствовать. Я сбежал от них. Третий… его название было «Пламенеющий вызов». Была ли это ирония богов или еще каких-либо сил, но на нем случился пожар. Тогда мне не повезло – на меня рухнула горящая бизань, придавив мне ногу и раздробив в ней кости. Переломы бы срослись – но ожоги оказались слишком страшными. Пришлось ее отрезать. Когда рана зажила, лекарь в порту приладил мне деревяшку. Я начал больше беспокоиться о себе – в конце концов, кажется, мое неведомое проклятье начало накладывать лапы и на меня самого. Последующие четыре года заставили меня расслабиться. С «Танцующим на волнах» ничего не происходило, мы мирно ходили от континента к континенту. Несколько раз на нас нападали, но команда отбивалась. Я продолжил баловаться с магией Воздуха, замечая, что раз за разом она дается мне все легче. Я возобновил тренировки на ножах с нашим юнгой, хотя с деревянной ногой сражаться стало в разы сильнее – пока я не сообразил, что могу поддерживать свое равновесие с помощью Воздуха. Они не были похожи на команду «Лани», но все равно были хорошими людьми. Даже некоторые нелюди в их числе, хотя я по-прежнему предпочитал с ними не общаться. Я смирился с тем, что моя сокровенная мечта неисполнима. Но полгода назад на нас напали. Поначалу я не высовывался, решив, что «Танцующий» опять справится. Потом я не рискнул вылезать, потому что «Танцующий» ощутимо не справлялся. Я не из тех людей, кто рвется умереть в бою, хоть против смерти ничего особо и не имею. Меня выволокли на палубу вместе с еще несколькими членами команды, оставшимися в живых. Пиратский капитан – странно, самый мелкий из всех, я бы и не подумал, если бы не шляпа, - расспрашивал их всех по очереди. Кто, чем занимается. Выслушивал – и убивал. В тот момент я как-то совершенно ничего не боялся. Скорее, я чувствовал облегчение, что вся моя жизнь вот так закончится, и мне даже не нужно бороться, потому что сделать я все равно больше ничего не могу. Дошла очередь и до меня. «Динаи, штурман и картограф», - сказал я. И почему-то смерть снова решила ко мне не приходить. Сейчас я снова вполне доволен своей жизнью, потому что, честно говоря, мне совершенно нет разницы, с каким капитаном и на каком судне мне ходить. У меня есть каюта, мои книги, карты и приборы, забранные с «Танцующего». Мне потребовалось полгода, чтобы доказать, что я действительно стою любого Динаи. Теперь я здесь, на корабле «Кошачий глаз». Говорят, его капитан проклят так же, как и я. Про него вообще много чего говорят. Похоже, человек по имени Хромая Неудача наконец-то попал туда, где ему место». 8. Магические способности и другие таланты. Магия Воздуха. Навигация, составление карт. Умеет обращаться с ножом, но вот в рукопашном бою уже не силен. 9. Семья и родственники. Эллатиам Динаи и Ньеригрен Динаи-Старший. Сестра: Ниррани Тильят. Есть сын от Ниррани, о котором Гьер не знает. 10. Друзья и враги. Есть пара человек из команды, с которыми Гьер общается хорошо, но друзьями он их назвать не может. Врагов как таковых есть, но многих Гьер просто не переваривает на дух. 11. Слабости и уязвимости. Он плохо бегает, по причине деревянной ноги. Из-за этого же увечья у него часто болит вся нога выше места ампутации. Так же, у Гьера дальнозоркость. Читать и писать без очков он не может. Как человек, он уязвим к любой магии. Боится огня. Зависим от сиэллио. 12. Оружие и артефакты. Длинный нож, который он носит на поясе. Амулет, защищающий от огня, прикупленный после пожара на «Пламенеющем вызове». 13. Пробный пост Он обмакнул перо в чернила и мягко постучал его кончиком по горлышку чернильницы, стряхивая излишки. Немножко помедлил, хмурясь, глядя на тонкие линии, намечающие очертания острова. Проверить еще раз никогда не будет лишним. Удовлетворенно вздохнув, он опустил перо и плавным движением повел первую линию. Рисовать карты всегда было успокаивающим занятием. Линия ложилась следом за линией, обрисовывая мыс, а перед глазами у него стояли воспоминания, как выглядел он на самом деле, редкое деревцо, которое трепал ветер, несколько крупных камней, прильнувших к отвесной скале. Да, красивое было место. Ей бы понравилось. А может быть, Она бы только своевольно фыркнула, презирая настолько дикий и пустынный пляж. Гьер услышал стук – юнга на палубе колотил половником в бок пустой кастрюли, созывая всех на ужин. Подождет. Перо снова зашуршало по бумаге. Только закончив, он поднялся и с хрустом потянулся. Увечная нога тут же отозвалась ноющей болью, но Гьер только перенес вес тела на нее. «Страдай, сволочь, привыкай, нам еще много вместе ходить». Он подошел было к двери, но повернулся и сделал два шага обратно к столу. Он стоял над начатой картой, пока чернила не высохли, потом скатал ее и положил в футляр. И лишь только после этого вышел, осторожно прикрыв за собой дверь так, чтобы она не особо скрипела и не хлопнула.
Мастер: Гьеригрен Динаи, принят.
Лемрис ин Аррэл: 1. Имя: Лемрис Кайен ин Аррэл 2. Возраст (реальный и на вид): на вид - около 30, реальный - 407 лет. 3. Раса: чистокровный Ледовый эльф 4. Род деятельности: глава Гильдии Высшей Магии, маг-исследователь 5. Внешность: - волосы серебристые, слегка вьются, длиной по пояс - вид имеют ухоженный и уложенный; - глаза серые - иногда подведены синим/серебряным; - кожа бледная, не загорает и даже румянца на ней особо нет; - физиономия тонкая, но несомненно мужественная за счёт резкости черт; - телосложение характерное для Ледовых, изящное, но не хрупкое - соплёй не перешибёшь, мышцы присутствуют; - держится с достоинством, движется плавно; - рост 176 см; - голос негромкий и, как правило, звучит мягко; - одевается подчёркнуто просто, но дорого - например, носит мантии самого простого кроя, но отлично пошитые и из шикарных тканей, и украшениями не злоупотребляет. 6. Характер: Сдержанный, спокойный, сохраняет достоинство и лицо даже в непростых ситуациях. Вежливый - чем менее приятен ему собеседник, тем изысканнее склонен держаться. По любезной мине никак не скажешь, какие мысли бродят в этой Ледовой голове. При том, что особой теплотой в общении не отличается, не производит впечатления надменного и незаинтересованного в окружающих существа. Уважает закон, но исключительно тот, который установил для себя сам. Все прочие законы его мало интересуют, и соблюдает он их ровно до того момента, пока они не начинают ему мешать. Нарушает же их, что характерно, не меняясь в лице и не теряя аристократизма. Способен на бурное проявление эмоций, но нечасто пользуется этой своей способностью. В ярости, скорее, будет говорить негромко, но очень язвительно. Любит не просто красивые, но гармоничные вещи. Получает удовольствие как от научных изысканий, так и от физической активности (но и то, и другое склонен упорядочивать). С трудом выносит неаккуратность и непунктуальность, а так же непрофессионализм. Не любит панибратства и попыток лезть в душу. Иногда под влиянием чувств принимает поспешные и не самые обдуманные решения (разумеется, сохраняя привычный невозмутимый экстерьер). Весьма амбициозен. Любит "быть на коне" и держать ситуацию под контролем. Бывает падок на умную, утончённую лесть. Не отличается мстительностью, но в ситуациях, когда сохранение престижа требует мести или проявления жестокости, будет безжалостен. 7. Биография Родился в семье потомственных эстерских военных, и никакой иной судьбы, кроме как продолжить дело дедов и прабабок, перед собой не видел, даже несмотря на то что, в отличие от старшего брата, особой склонности к военному делу не имел. У него душа лежала к научным изысканиям, но вместо постижения глубинных тайн магии молодой Лемрис ин Аррэл изучал ратный труд и исправно посещал все необходимые светские мероприятия. И даже отсутствие особого энтузиазма не слишком-то сказывалось на его неторопливом, но уверенном продвижении по карьерной лестнице, благо, недостаточное рвение компенсировалось врождённой амбициозностью и стремлением максимально сократить количество командиров, перед которыми следует отчитываться. Так бы всё и шло, если бы старший брат, куда более блестящий офицер и, к тому же, тип себе на уме, не имел несчастья влезть в заговор против одного из советников королевы и заодно втянуть в это подковёрное безобразие своего младшенького, не соизволив толком объяснить тому, что к чему и во что они ввязываются. Поскольку Лемрис относился к нему весьма трепетно, это было несложно. Когда Лемрис понял, что дело идёт, ни много ни мало, к политическому убийству, которое, по его разумению, было всё равно обречено на неудачу из-за фатальных огрехов планирования, он сначала попытался образумить старшего брата, а потом, когда тот не пожелал его слушать, направился прямиком к тому самому советнику (к которому не испытывал никаких особых чувств, ни резко отрицательных, ни резко положительных) и предупредил о готовящемся покушении, взяв с сановника слово, что с заговором разберутся без шума, который мог бы повредить чести их семьи, и максимально милосердно. Слово советник сдержал ровно наполовину, причём, как ни странно, на вторую - особо убеждённых отправили прохлаждаться в темницы, не особо отличившихся (в лице Лемриса) приговорили к изгнанию. Однако дело получило широкую огласку и превратилось в громадный уродливый скандал. Надо ли говорить, что вся родня Лемриса была не в восторге от того, как всё повернулось? В изгнание он отправился под крайне прохладными взглядами отца с матерью, сопровождаемый отчаянными проклятиями старшего брата и презрительным перешёптыванием сестры и её подруг. Произошло это 64 года назад. Впрочем, покинув пределы Эстерса, Лемрис, оправившись от неприятного потрясения, вздохнул свободно, поскольку больше никакие условности не мешали ему заниматься тем, что было ему по нраву. Обосновавшись в Талласе, он присоединился к Гильдии Высшей магии. Во время появления Разрушителя прежний глава погиб, и господин ин Аррэл, ставший к тому моменту весьма видным членом гильдии и своевременно подсуетившийся, прибрал руководство делами этой, несомненно, весьма могущественной организации к рукам. С тех пор прошло полвека. Гильдия Высшей магии наряду с остальными состоит в оппозиции с Академией и правителем, но успешно избегает скандалов и шумных разборок, отличается организованностью и внешней почти идеальной законопослушностью и успешно ведёт научную работу. 8. Магические способности и другие таланты: - магия Создания - на высшем уровне, магия Времени несколько хуже; - магия Льда - хорошо; - магия Тьмы, Пространства, Иллюзий - на пользовательском уровне; - разбирается в артефактах, но, скорее, на любительском уровне; - владеет илиэлтом, всеобщим и илидрином, на древнем илидрине читает со словарём (с трудом); - умелый фехтовальщик, последователь доктрины, предполагающей одновременное использование шпаги и магии; - играет на арфе и на лире; - занимается резьбой по кости; - умеет готовить, но предпочитает сложные блюда, требующие кулинарного мастерства - и не требующие серьёзной тепловой обработки. 9. Семья и родственники: Отец и мать, которые официально не желают иметь дела с младшим отпрыском, старший брат, до сих пор сидящий в темнице и мечтающий придушить его голыми руками, старшая сестра, в целом разделяющая эти настроения, а так же бабушки, дедушки, кузены, кузины, дядья, тёти - целый клан, в общем, с которым Лемрис не поддерживает никаких отношений. 10. Друзья и враги: - очень хорошие отношения с Эмрином Вальдом, коллегой и ближайшим помощником - можно назвать это дружбой или плодотворным сотрудничеством ко взаимной выгоде и удовольствию; - неплохие отношения с Агни и рядом других согильдийцев; - в более или менее дружеских отношениях с Эркелем - клиент и собутыльник по чаю и десертам; - знаком с профессором Дриттом, общаются на профессиональные темы. - неубитого когда-то советника Лемрис одно время считал врагом. Сейчас ненависть утихла, но при случае он его бы убил исключительно за то, что тот нарушил данное слово, предварительно искренне поблагодарив за оказавшийся удачным поворот в судьбе; - старший брат, который, в свою очередь, наверняка попытался бы расквитаться с ним; - так уж сложилось, что в несколько натянутых отношениях с Цифаилем - не враждуют, до ссор не доходит, но изысканной вежливостью меряются. 11. Слабости и уязвимости: - как всякий чистокровный Ледовый, не переносит огонь и высокие температуры; - отсутствие комфорта и благ цивилизации доставляет ему серьёзные неудобства; - из-за привычки сохранять лицо может уверенно натворить глупостей прежде, чем кто-то сообразит, что его следовало бы остановить; - в глубине души чувствует себя виноватым перед братом и считает себя в какой-то мере ответственным за его судьбу - это мощный рычаг давления для того, кто сумеет им воспользоваться. 12. Оружие и артефакты: - шпага - как и все личные вещи Лемриса, отменного качества оружие, выглядящее подчёркнуто просто и элегантно. Булатный клинок, витая гарда, зернёная рукоять, противовес - металлический шар с чеканным узором; - кинжал - обоюдоострый, клинок ок. 25 см, резная костяная рукоять. Носит при себе всегда, но не для защиты, а, скорее, в бытовых целях; - защита от Разума - небольшой кулон с лунным камнем; - защита от Огня - чернёный серебряный браслет с простым узором, носит на левой руке; - запасной резервуар энергии - серьга с каплевидной чёрной жемчужиной, носит в левом ухе; - артефакт пространства - гладкое серебряное кольцо с мелкими чёрными бриллиантами, носит на среднем пальце правой руки. 13. Пробный пост Глава Гильдии Высшей магии был раздосадован и раздражён, и с каждой секундой досада и раздражение нарастали. Мало того, что эксперимент пошёл не слишком удачно - как ни крути, гибель нескольких гильдийцев удачей не назовёшь, каких бы результатов они ни добились, - так теперь ещё и записи о нём оказались уничтожены, а информация выкрадена. А место той информации исключительно за семью замками, а вовсе не в руках какого бы то ни было правителя, военачальника или, упасите боги, преступника. Если же вся эта история всплывёт, о, какая интересная беседа тогда ждёт господ ин Аррэла и рои Мэрта! Слишком интересная, чтобы к ней стремиться, пожалуй. Теперь же выясняется, что Эмрин, немедленно бросившийся по следу вора, оказался в более чем неприятной ситуации, которую не смог прояснить ни десятник, отличающийся совершенно неуместным чувством юмора, которое Лемрис в силу обстоятельств предпочёл проигнорировать, ни тщательное сканирование помещения. ... слишком мало времени, слишком мало сил и знаний. Эмрин умирает, а ему самому не справиться. Если это была не случайность, если окажется, что кто-то намеренно оборвал заклинание, о, тогда он собственноручно разорвёт ту тье изнутри её же паршивой кровью. Ровнёхонько после того, как проследит за тем, чтобы этому уэссэ, который всё это провернул, память стёрли так, чтобы до смерти слюни пускал. А до тех пор он возьмёт себя в руки, завершит дела здесь и найдёт способ спасти Эмрина, потому что если тот умрёт... Где-то рядом умирал на руках у чужого Целителя какой-то мальчишка, десятник Лорт ругался, а тот не мог сообразить, куда делась аптечка. Красота. Агни в надёжных руках, воры ушли, и давно, и ловить их придётся как-то иначе. Больше здесь ему делать было нечего. Отвернувшись и подобрав остатки разлитого магического беспорядка, Лемрис вполголоса велел своему человеку из стражи проследить за всем, ещё раз опросить свидетелей и доложить ему лично, и подчёркнуто неторопливо вышел, чеканя шаг. 14. Контакты и время в сети Администрации известны; личка.
Мастер: Элькар де Лиам, Лемрис ин Аррэл, приняты, господа.
Мэлриэн: Пока что в статусе НПС 1. Имя. Мэлриэн (псевдоним для выступлений) 2. Возраст (реальный и на вид). На вид - от 18 до 25 лет. 3. Раса. 1/2 Тёмный эльф + 1/4 Эльф лунного света + 1/4 Призрак 4. Род деятельности. Танцовщица. 5. Внешность. Чёрные волосы длиной до колен (во время выступлений при помощи иллюзий укращает их "звёздами"), бледная, матово светящаяся кожа. Цвет глаз меняет при помощи иллюзий довольно часто, предпочитая лучисто-серый, чёрный и насыщенно фиолетовый. Натуральный цвет глаз - каревато-зеленоватый. Обманчиво округлая, женственная фигура - на самом деле за счёт постоянных тренировок сильная и выносливая. 6. Характер. Производит впечатление мягкой и очень женственной особы. Дама свободных нравов, гуляет с кем хочет, но всё больше сама по себе. Решительна и упорна. Имеет талант влипать в неприятности и устраивать вокруг себя хаос и ажитацию. Получает удовльствие от общения с необычными типами. Любит комфорт и дорогие вещи. 8. Магические способности и другие таланты. - Магия Иллюзий на хорошем уровне. - Отлично танцует. - Очень музыкальна - отлично чувствует и запоминает мелодию и ритм чего бы то ни было. - Оружием не владеет. 9. Семья и родственники. - брат, сопровождающий её во всех странствиях и авантюрах.
Майро: 1. Имя. Майро Линд 2. Возраст. 112 лет, на вид – 21-23 года по человеческим меркам. 3. Раса. ½ лесной эльф, ½ ву-ани 4. Род деятельности. Менестрель 5. Внешность. Среднего роста, из-за худобы кажется выше. Сложен куда более изящно, чем ву-аньские мужчины, «по-эльфийски», но утончённым его назвать нельзя. Выглядит младше своих лет благодаря плавным, некрупным чертам лица, свежему цвету кожи и живому взгляду больших светло-зелёных глаз. Волосы рыжие, отросшие чуть ниже лопаток и частенько закрывающие лицо, когда Майро распускает их, сидя в таверне. Рыжие волчьи уши, чутко реагирующие на любой звук. Не может похвастаться большой физической силой, но руки и ноги прекрасно натренированы для стрельбы, бега и прыжков, к тому же Майро ловок и вынослив и мог бы стать хорошим охотником, если бы пожелал. Яркие и просторные вещи – его слабость, рубашку и штаны обязательно дополняют длинный шарф, или плащ, или капюшон, а то и всё сразу. Майро совершенно не волнует, что он выглядит как ворох тряпок всех цветов радуги, включая самые немыслимые оттенки и сочетания, а по карманам рассовывает множество памятных безделушек, находок и подарков (от кого-то – или кому-то). Где-то на поясе притаился и нож, который используется для самообороны только в крайнем случае. За спиной носит лук, колчан и лютню. Путешествует пешком. Обладает мягким и мелодичным, но определённо мужским голосом, не громким, но выразительным. Как правило, он может заставить себя слушать, когда говорит о том, к чему не равнодушен, и тем более когда поёт, поскольку эмоции песни, будь то веселье или грусть, всегда прочувствует сам. 6. Характер. Говорун, отличается умом и сообразительностью. Миролюбив и избегает прямой конфронтации, предпочитая выпутываться из передряг с помощью хитрости – и вообще напоминает скорее лиса, чем волка, не только мастью (некоторые, у кого плохо с памятью на имена, Лисом его и зовут). Передряги же случаются в основном потому, что он за словом в карман не полезет и пренебрегать своей персоной не позволит. Активность зависит от угла наклона шила в известном месте – от безделья до невозможности усидеть, и единственное состояние, в котором застать Майро невозможно, – это уныние. Порой он даже становится ещё болтливее, когда расстроен, однако лишь те, кто знает его очень плохо, могли бы обвинить его в бесчувственности. Смельчаком его не назовёшь, но ради близких он готов встретиться с любой опасностью, да и ради незнакомца, нуждающегося в помощи, если нет иного выхода, кроме как действовать самому, – тоже. Свободолюбив, порой упрям, но не настолько недоверчив, как лесные ву-ани, и от одиночества страдал бы. Любопытен, обожает всевозможные были и небылицы, легко сходится с теми, кто кажется ему интересным, и так же легко расстаётся, когда приходит пора. При этом привязан к родственникам и друзьям детства – сильнее, чем может показаться. Неприхотлив, но ценит уют, любит вкусно покушать, особенно что-нибудь сладкое. Любит животных, цветы и природу, именно лес считает своим истинным домом, трепетно относится к тайнам его обитателей и побаивается демонов. И, конечно, везде его сопровождают песни, собственные и чужие – услышав новый мотив, быстро его подхватывает, легко запоминает слова, а если забывает, не гнушается переделать или досочинить. Вполне способен расточать комплименты, ухаживать и очаровывать всех дам в обозримом пространстве – но, скорее, потому, что любит, когда у всех вокруг хорошее настроение, особенно если оно хорошее благодаря ему. Никто не замечал за Майро кратковременных романов и свойственного его собратьям по песенному ремеслу легкомыслия в отношениях – посему личная жизнь ушастого менестреля покрыта мраком тайны и обросла слухами. 7. Биография. Юная Лиера усердно училась у матери травническому ремеслу, но не это доставляло ей истинное удовольствие. Она всегда мечтала охотиться, уходя далеко в лес, ночуя на полянах, чувствуя жадный азарт погони за зверем – но в её родной деревне женщинам участвовать в охотах не полагалось. Только и оставалось, что пропадать по опушкам, под предлогом сбора трав выслеживая и гоняя в волчьем обличье всякую лесную мелочь. Однажды, увлечённая преследованием зайца, не заметив, как оказалась довольно далеко от дома, она наткнулась на лесного эльфа, обходившего охотничьи угодья. Случайная встреча стала судьбоносной. Они встречались всё чаще, и вскоре стало невозможным это скрывать. Вынужденное признание в том, что её возлюбленный – не ву-ани, было встречено семьёй с резким неодобрением. Отношения с ещё недавно близкими родственниками стремительно портились, ситуация накалялась, и единственным выходом было покинуть привычный мир и переселиться в деревню эльфов, благо родители Файенгана отнеслись к его выбору хоть и без воодушевления, но и без препятствий. Обретя новый дом, Лиера смогла охотиться бок о бок со своим супругом и другими эльфами и была абсолютно счастлива. Она не желала рано обзавестись детьми и променять удовольствия вольной жизни на хлопоты в четырёх стенах. Однако случай решил иначе, и вот уже целитель объявил ву-ани, что она ждёт ребёнка. Родившегося сына с рыжими, как у матери, ушками назвали Майро. Отец встретил появление наследника с куда большей радостью, нежели мать. Ему нравилось, что мальчик так на неё похож. Рос Майро рядом со старшим сводным братом, по прозвищу Тайени, чьей матерью, по словам отца, была дриада. Сначала их учил отец, от которого Майро получил свой первый лук, затем предстояло пройти «школу» вместе с другими молодыми эльфами. К полукровке относились вполне приветливо, но тесно подружиться с братом Майро так и не удалось. Он понимал, что отец уделяет ему больше внимания, нежели Тайени, недоумевал, но, чувствуя, как это задевает брата, ничего поделать не мог. Зато Лиера, напротив, явно больше любила Тайени, который чаще присоединялся к охотам и, взрослея, становился в них не менее удачлив, нежели отец. А Майро охотиться не любил, воспринимая это занятие как вынужденную необходимость. Но, будучи предоставленным самому себе, благо отец много времени проводил в охотах и дозорах, а мать не особенно интересовалась его занятиями, он сошёлся с немолодым музыкантом, жившим в его деревне, и упросил научить его играть на лютне. Музыка стала настоящим призванием для неугомонного ушастого юноши, время от времени пугавшего семью заявлениями, что-де хочет стать мореходом, или разбойником, и далее в том же духе. Сперва инструмент был великоват для «волчонка», как звал его учитель. Но вскоре подрос и Майро. Лиера не любила рассказывать о своей жизни до замужества, и всё, что братья могли услышать от неё о ву-ани, – это строгие порядки и суровые нравы. Как бы ни было Майро любопытно поглядеть на её родню, он понимал, что те его едва ли примут, и постепенно перестал задумываться о народе, коему был обязан волчьими ушами на своей голове. Однажды, в одиночестве блуждая по окрестностям, он встретил девушку ву-ани, рыжеволосую и очень красивую, по имени Фрелья. Вместе они долго болтали, смеялись и пели, а затем пообещали друг другу условиться о новой встрече письмом. Во второй раз на той же поляне они встретились уже нарочно, и Фрелью сопровождал её брат, с явным подозрением относящийся к подобной причуде. Майро тоже чувствовал, от встречи к встрече, что он нравится своей новой подруге, но сам мог любить её только как сестру, и присутствие соглядатая вскоре перестало его напрягать. Всё изменилось тогда, когда Лиера случайно прочла на нераспечатанном письме свою девичью фамилию и объяснила Майро, что его угораздило познакомиться с дочерью её брата. Примерно в то же время и кузен выяснил правду у своей родни. Для Фрельи это открытие было трагедией – но переписка и редкие встречи не прекратились. Лесные эльфы, конечно, любили музыку, песни и танцы. Но Майро было мало того, что он перенял, и он чувствовал, что сочинять собственные песни получается плохо. Всё более жадно он прислушивался к любым сказкам, байкам и историям, в которых речь шла о мире за пределами родного леса, всё чаще приставал к торговцам, приезжавшим из городов. И, наконец, принял решение повидать мир, пообещав, что будет навещать свою деревню. Удерживать его не стали. И, хотя Тайени также уходил из дома часто и надолго, странствуя по лесу, родители пока не задумывались о том, чтобы завести ещё детей. Города и их обитатели действительно впечатляли, и отнюдь не всегда – в хорошем смысле. Тем не менее Майро, общительный и неприхотливый, чувствовал себя вполне уверенно, избегая обмана и дурных компаний благодаря лесному чутью, с удовольствием делясь своей музыкой со всеми желающими в тавернах и на площадях и впитывая мелодии, истории, лица и происшествия. Много разного он повидал и пережил за годы, неизменно возвращаясь в свою деревню, никогда не забывая писать двоюродным брату и сестре, да и своим родителям. Но в одно злополучное время ответные письма от сестры перестали приходить, и, заволновавшись, Майро собрался навестить её в деревне ву-ани, выяснить, не случилось ли с ней дурного и не нужна ли помощь. Сперва он решил заглянуть домой, и там его также встретили печальные вести: Тайени, вновь покинув деревню, слишком долго не возвращался. Ещё более обеспокоенный, Майро пообещал себе разыскать брата, как только удостоверится, что с сестрой всё хорошо, и, постаравшись незаметно для семьи собраться в дальнюю дорогу, покинул деревню эльфов в направлении земель ву-ани. 8. Магические способности и другие таланты. Хороший лучник, может защищаться при помощи ножа или врукопашную, но не слишком талантливый боец. Владеет магией земли на среднем уровне, не очень доверяя магии как таковой. Играет на лютне и поёт, танцевать также может, хоть и несколько стесняется. От ву-аньских кровей достались обострённые слух и обоняние, Майро хорошо ориентируется в лесу и читает следы. Не способен понимать животных настолько же хорошо, как чистокровные лесные эльфы, однако довольно легко находит со всяким домашним зверьём общий язык. Немного разбирается в травах – какая от хвори поможет, а какую вкусно в чай заваривать. Порой балуется вырезанием простых фигурок из дерева. 9. Семья и родственники. Отец Файенганраль Линд, мать Лиера Линд. Сводный брат Эртайеннель (Тайени), двоюродный брат, двоюродная сестра Фрелья – Майро любит их всех как родных и искренне ими восхищается. 10. Друзья и враги. Немало знакомств из городских, но сильной приязни либо неприязни с их стороны или со стороны Майро нет. 11. Слабости и уязвимости. Принимает близко к сердцу происходящее с родными и близкими, беспокоится, когда что-то не так. Вообще тяжело переносит встречи с несправедливостью и жестокостью, может вмешаться, если ещё не поздно что-то исправить. Порой Майро притягивают необычные предметы или истории, но разум в большинстве случаев всё же берёт верх над любопытством. 12. Оружие и артефакты. Лук, нож. Магических амулетов не имеет. 13. Пробный пост. Менестрель подставлял уши попеременно солнцу, пробивающемуся сквозь заросшее плющом окошко, и сквознячку, тянувшему с той же стороны, из потрескавшейся после первых заморозков рамы. С аппетитом орудовал вилкой и заодно пускал её металлической ручкой солнечных зайцев на стену. В эту не так давно открывшуюся на перекрёстке таверну приятно было возвращаться благодаря опрятности, некоей солидности, сохранявшейся в старом каменном доме... и, чего уж греха таить, - благодаря пирогу с картошкой и опятами, который у хозяйки удавался на диво соблазнительным. Вечерние завсегдатаи ещё не собрались, лютня терпеливо лежала рядом на скамье, дожидаясь своего часа, и Майро был погружён в собственные мысли, лишь изредка оборачиваясь на открывающуюся с тихим звоном колокольчика дверь. Поэтому, когда перед его столиком словно из-под земли выросла девочка, не то смуглая от природы, не то чумазая, и, глядя на него в упор, что-то картаво заговорила, он вздрогнул от неожиданности. Торопливо снял с пояса кошелёк, пока не подбежали уже заметившие попрошайку служки, нервно рванул бечёвку и рассыпал монеты по столу. Рука девочки дёрнулась в их сторону, но она взяла только то, что протянула ей ладонь менестреля, и исчезла так же быстро, как и появилась. Сварливый голос служки, объясняющего за дверью, видимо, матери девочки, что-де заходить, конечно, не запрещается, но не по десять же раз на дню, почему-то подпортил аппетит. Когда некоторое время спустя скамья напротив снова скрипнула, Майро уже не удивился, хоть и был уверен, что свободные места ещё оставались. Поднял взгляд и настороженные уши - к нему подсел полукровка-ледовый, которого он уже видел здесь не далее чем вчера. В руке тот сжимал глиняную бутыль с вином - явно не в этой таверне купленную - и смотрел требовательно, но совсем не так, как та девочка. - Вы снова пришли, - сдержанно заметил Майро. Его пальцы теребили рыжие пряди, отделяя одну, другую. - Захотелось тебя послушать. - Вчера Вы приходили, чтобы посмотреть, сегодня приходите, чтобы послушать, а завтра придёте, чтобы пощупать... - менестрель легко улыбался, сплетя тонкую косичку и удерживая её щепотью за кончик. - Знаем мы вас. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Он чувствовал себя в чужой тарелке, в качестве потенциального обеда. И это ему совершенно не нравилось. Он встал, взял лютню и, прошествовав через зал, легко вспрыгнул на край невысокой стойки, уселся, скрестив ноги, бережно обнял свой инструмент и начал играть. - ...Звёзды пророчат мне кануть во тьме лесов. Пригоршней белых жемчужин к ногам твоим брошу слова. Тёмные крылья беды видятся в зеркале снов. Ветер сломает тростник, чтобы музыка стала мертва... Он не выбирал песни - они сами выбирали его. И та тревога, что звучала сейчас, родилась не в звоне рассыпанных монет и не в холодном взгляде чужака, Майро чуял её вот уже несколько дней: скоро минет пять месяцев, как не было писем...
Эйган Тралль: NPC 1. Имя. Эйган Тралль. 2. Возраст (реальный и на вид). На вид - от 20 до 25 лет. 3. Раса. Неизвестна. 4. Род деятельности. Хозяин таверны "Синий Фонарь" на улице Рассвета. Ходят слухи, что раньше был удачливым торговцем откуда-то из Империи. 5. Внешность. Белые волосы длиной чуть ниже лопаток, густые и часто находятся в творческом беспорядке. Глаза сине-серо-голубые, цвет трудно определяем, глаза, к слову, яркие и выразительные. Кожа бледная, почти белая. Лицо узкое, черты чуть резковатые, но вполне симпатичный и внешних изъянов, кажется, не имеет. Невысокого роста, стройный, но склонен к худобе. Бойцом не выглядит, но походка уверенная и осанка хорошая. Отличается изысканностью манер и любовью к роскоши и чистоте. Одевается дорого и со вкусом. Голос приятный, негромкий, переменчивые интонации. Обычно носит тёмно-синий плащ с капюшоном, надвинутым на лицо. 6. Характер. На первый взгляд кажется либо пустым щёголем, надоедливым и раздражающим, либо таинственным существом непонятного пола в плаще. На людях показывается редко, предпочитая запираться в своих комнатах и предоставлять всю работу в таверне своим слугам и "вышибале" и личному телохранителю по имени Дарга. Чем занимается там у себя в комнатах - тайна, покрытая мраком. Иногда появляется и самолично встречает гостей, но подобное случается довольно-таки редко. Постояльцев отбирает сам по каким-то известным только ему критериям, хотя обычно постояльцы, останавливающиеся в маленькой таверне, кажется, его старые знакомые и приятели. Старые знакомые и приятели, к слову, довольно странные, каждый по-своему. Если пообщаться с Эйганом больше, чем один раз, он кажется человеком вполне добрым и обходительным. Остёр на язык, любит поговорить и порассказывать всякого, если пребывает в хорошем настроении. Иногда бывает суров и мрачен, особенно тогда, когда в таверне внезапно случаются всяческие перепалки. Не терпит шума и драк. 8. Магические способности и другие таланты. - Замечен в особых талантах к магии Земли. - Кажется, не боец, но часто носит с собой тонкий, длинный меч в дорогих ножнах. 9. Семья и родственники. Про семью ничего не известно, но, похоже, к своему телохранителю относится вполне себе, как к родному старшему брату, и слуг не гоняет, коли те работают хорошо.
Тайени: NPC 1. Имя. Эртайеннель Линд, прозвище в миру - Тайени. Полное своё имя, на самом деле, не слишком жалует и не пользуется им без большой надобности. 2. Возраст (реальный и на вид). На вид около 24-х лет. Настоящий возраст - около 140. 3. Раса. Наполовину Лесной эльф, по отцу, по матери - дриада. Да-да, вы не ослышались: дриада. Ну, или дриад. 4. Род деятельности. Вольный охотник. Считает, что свободен и имеет право заниматься, чем хочет, хотя путь свой пока не выбрал, сбило то, что попал в несколько напряжённую жизненную ситуацию. 5. Внешность. Светло-русые волосы, в распущенном состоянии достают примерно до пояса; обычно заплетены в косички и убраны в некое подобие причёски, так, чтобы в глаза не лезли и не мешали стрелять. Глаза золотисто-карие, скорее тёмные, нежели светлые. Лицо узкое, овальное по форме, прямой нос, острые скулы. За счёт почти постоянного "взгляда свысока" производит впечатление существа холодного и отстранённого. Двигается бесшумно, в лесу его обнаружить почти нереально, лес - его стихия. Роста не слишком высокого, но и не низкий. Телосложения стройного, жилистый, подтянутый. Кисти рук узкие, пальцы сильные. 6. Характер. Если не приглядываться к Тайени, то можно счесть его существом высокомерным и холодным. Он не привык считаться с чужим мнением, действует по своему разумению, считает, что лучше всех знает, как надо поступать, а как - нет. Впрочем, интуиция у него действительно отменная и обычно не подводит. Явно хорошо относится только к животным и детям, вот к ним всегда добр и всегда готов помочь. Тайени не любит быть среди своих сородичей и предпочитает проводить время вдали от деревни, в лесу, наедине с природой и с самим собой. Не знает жалости, не знает страха. Как правило, уверен в себе и иногда бывает заносчивым. Чувства свои предпочитает скрывать и не демонстрировать без нужды. Тайени из тех, кто злится тихо и убивает быстро, без лишних телодвижений и слов. 8. Магические способности и другие таланты. - Очень, просто ОЧЕНЬ хорошо стреляет из лука. - Неплохо управляется с ножами, но использует их в крайних ситуациях. - В магии, напротив, не слишком хорош, хотя определённые таланты от родителей унаследовал. При желании мог бы подняться на довольно высокий уровень с магией Земли и магией Воздуха, но в общем и в целом владеет всего-навсего несколькими простыми заклинаниями. Магию Света знает на среднем уровне и всячески пользуется. Мечтает обучиться магии Воды, но, увы, здесь способности ему этого не позволяют совершенно. 9. Семья и родственники. Отец - Файенганраль Линд, Лесной эльф, охотник по роду деятельности. Имя матери неизвестно, Тайени её не помнит. Есть сводный брат - Майро Линд, но с ним Тайени практически не виделся и общества его намеренно избегал. Есть ещё Ирфа, и Ирфа для Тайени больше, чем просто животное, она - личность. Вот так.
Мастер: Майро Принят!
Ирфа: NPC 1. Имя. Тайени зовёт её Ирфа ("дарованное счастье" или как-то так). Как она сама себя зовёт - о том никому знать не положено, да и неоткуда. 2. Возраст (реальный и на вид). Взрослая кошка в самом расцвете сил. 3. Раса. Очень Большая Кошка, похожая на снежного барса, отличающаяся от оного наличием кисточек на ушах и размерами. 4. Род деятельности. Нянька, личный ассистент, стилист и ездовое животное (заметьте, по собственной доброй воле) Тайени. 5. Внешность. Рост в холке - около метра, в длину вместе с хвостом - метра четыре. Шкура белая с чёрно-серыми пятнами. Глаза жёлто-зелёные, нос розовый. На ушах чёрные кисточки. Хвост пушистый. Лапы толстые. Когти острые. Клыки длинные. 6. Характер. Если не злить, то весьма добродушна. К людям относится с симпатией, склонна им помогать. Не любит плохих людей, любит хороших. Ещё любит охотиться, хорошо поесть, хорошо поспать и как следует облизать волосы Тайени. 7. Биография. Родом не из этих лесов. Её когда-то поймали и пытались продать какому-то заморскому любителю необычного зверья, но она сбежала и нашла себе Тайени. С тех пор её зовут Ирфа, и у неё есть друг. 8. Магические способности и другие таланты. Во владении магией не замечена, но может похвастаться острыми когтями, хорошей реакцией и отменным аппетитом. Ещё умеет качественно зализывать раны. Обладает навыками грозного рыка и истеричного мява, а так же оглушительного урчания. 9. Семья и родственники. Отсутствуют. 10. Друзья и враги. Есть друг Тайени. Был ещё один друг, но он потерялся. Враги пока не находились. Есть желающие? 11. Слабости и уязвимости. Очень не любит корабли. И лодки тоже не очень любит. Лучше уж так поплавать. Пусть мокро, но зато не укачивает. 12. Оружие и артефакты. Зубы, когти и хвост - вот её оружие и артефакты.
Кэрис: Имя: Кэрис (Кэр) Тим’Эрин Раса: 1/2 Лесной эльф, 1/2 Эльф Лунного света. По-крайней мере, она не сомневается. Но некоторое несоответствие в характере и наличие несвойственной Светлым магии Льда говорит о ином. Возраст (реальный и на вид): 45 лет (на вид 19 лет) День рождения: 9 день сэнсиэма Рост: 164 см. Внешность: - длинные серебристые волосы, голубые глаза, светлая кожа. - движения порывистые, походка быстрая. - любит серебряные украшения, легкие и тонкие. - в одежде предпочитает удобство, но не забывая о женственности: либо бриджи с длинной туникой/рубахой дополненные жилетами, либо длинные платья не сковывающие движения. Особенность: - говорит на Илисиэн Талант: прекрасно играет на флейте. Мечта стать целителем Характер: - добрая, открытая, отзывчивая. При этом может быть довольно резкой и жесткой в высказываниях. - не откажется от веселой компании, хотя специально стремиться в нее не будет. - любопытна и любознательна. - если чем-то увлечена погружается с головой. При попытке оттащить за уши, уши могу остаться в руках попытавшегося. - если человек сильно задел, мстительна. Очень стыдиться этой черты. Любимый цветок: айс-силь, диассилл Любимый цвет: голубой, зеленый Любимая еда: тыква (практически в любом виде). Нелюбимая еда: сладкое в любом проявлении Близкие друзья: Эмирэ (нпс, одногруппница, светлая) Любит: - Не любит: Каэна, по неясной даже для нее причине. Любимое занятие: - ученье - Свет) А не ученье - Тьма. - прогулки в одиночестве и в хорошей компании. - играть на флейте, пишет мелодии. Нелюбимое занятие: - ходить на Магию Тьмы, предпочитает прогуливать. Не переносит: - проигрывать споры - когда проходятся по ее внешности. Проблемы: каких-то особенных нет, подросток, как подросток) Оружие: Магия, шест, прилично стреляет из лука. Магия: - Света - замечательно - Сумерек - на среднем уровне - Льда – есть на зачаточном уровне, что, в общем-то странно для светлой. - Тьма - нет. Только вызубренная теория. Мечта: написать некую универсальную исцеляющую мелодию. Семья: мать (Эльф Лунного Света) – Лиамэль, отец (Лесной эльф) – Вирэн, старшая сестра – Лалэни, Младшие сестры близнецы – Эрили, Атэни, Младший брат – Милеан. Очень дружная семья. Род занятий: студент факультета Света, второй курс. Слабость: ведется на спор. Место жительства: Академия, на каникулах у родителей. P.S. Анкета слегка переработана.
полная версия страницы